Райнеро сжал его руку и повернулся к ведьмам, они заинтересованно наблюдали, черная голова клонилась к белой.
— Это не морок? Это навсегда? Или это исчезнет, как Рагнар под стенами Фёрнфрэка?
Виль свела чёрные брови и погрозила Райнеро пальчиком с острым ногтем:
— Ведьмы не забирают своих подарков. И этих, — она наклонилась к Гарсиласо и пригладила ему волосы, — и этих, — с хихиканьем ткнула Райнеро между ключицами.
За спиной послышалось бурчание, будто читался наговор. Вместе с третьей ведьмой в комнату вошёл горьковатый запах полыни.
— Если вы не уберётесь, я… я просто умру от удушья! — на Райнеро устремился почти просящий взгляд. — Яльте!
Он поймал братца за руку, обернулся к двери и вполголоса обратился к Саррацении:
— Как мне расторгнуть союз?
— Так же, как заключил его, — ведьма повела его по узкой прихожей, её слова были едва различимы: — Невесты любят, когда о них вспоминают, зовут… Забери кольцо, ей не идут аметисты.
— От него следы горя и крови, горя и крови… Яльте! — Дисхидия причитала где-то позади.
Райнеро протолкнул Гарсиласо вперёд, на губах суетились вопросы, но больше ведьма ничего не скажет. Под руку нырнула Виль, обняла Салисьо и метнулась к Райнеро. В фиалковых глазах мелькнуло беспокойство, а за ним… жалость? Горячие губы припали к уху:
— Бойся огненного глазочка, что подмигнёт тебе.
Глава 44
Блицард
Фёрнфрэк
Как же сказал Райнеро? Справа или слева? Гарсиласо в нерешительности замер перед дверью. Когда они возвращались от ведьм, он бесстыдно клевал носом, до дома Райнеро его донёс на руках. Брат уложил его спать и сказал, какая из спален его, но Гарсиласо забыл!
Ручка в сплетении веточек и цветов, согласился бы Райнеро на такое? Засомневавшись, принц прошёл к левой двери, но и там ручка оказалась такой же. Гарсиласо вздохнул и тихонько повернул золочёный кругляш, дверь легко открылась. Спальня в утренней полумгле, синие шпалеры, потолок расписан узорами растений, кровать под балдахином ещё не застелена. Заметив шевеление напротив, он вздрогнул. Ещё не привык видеть так много сразу.
— Райнеро? — принц заглянул в проём. — Это я…
Звон, испуганный вскрик. Гарсиласо подпрыгнул, ударился о дверь. За туалетным столиком сидела девушка, золотые волосы разметались по плечам. Она смотрела на него, широко распахнув глаза, рука в прозрачном рукаве прижата к сердцу. На секунду Гарсиласо увидел в ней Урсулу, но невеста брата давно умерла!
— П-простите! — Гарсиласо нащупал дверную ручку и попятился. Девушка была в одной сорочке, он поспешно отвёл взгляд. — Я не хотел вас напугать! Я сейчас же уйду.
— Ты кто? — она вздохнула, явно пытаясь совладать с испугом.
— Гарсиласо… — он прикрыл глаза рукой.
— Подожди, Гарсиласо. Я что, такая страшная?
Щёки налились жаром, он поднял взгляд. Златовласка стояла напротив, успев накинуть золотистую, вышитую цветами капотту. На миловидном лице играла улыбка, совсем не насмешливая. Гарсиласо ещё больше покраснел, язык прилип к нёбу.
— Ты проказливый дух? — она наклонилась к нему и хихикнула. — Бессловесный и лёгкий как пёрышко? Или ещё один мой гость?
— Я пленник графа Оссори, — выпалил Гарсиласо, — Я искал брата, я не знал, что это ваша спальня, госпожа…
— Эбба. Эбба форн Скогбрюн, хозяйка этого гостеприимного домика. Значит, Райнеро приходится тебе братом? Какой кошмар! — она округлила светлые глаза в притворном ужасе.
— Почему?
— Потому что хуже участи не придумаешь… Пойдём, проказливый дух, отведу тебя к нему.
Гарсиласо выскользнул из спальни, надеясь, что невзлюбившая Райнеро хозяйка дома просто укажет на нужную дверь, но девушка мягко взяла его за плечо и повела по тёмному коридору.
— Что ты хочешь на завтрак, мой маленький гость?
Гарсиласо на секунду задумался, вспомнил о брате и выпалил:
— Именинный пирог.
— У тебя день рождения? — Эбба форн Скогбрюн немедленно растрепала Гарсиласо волосы.
— Нет, у моего старшего брата. Ему сегодня исполняется двадцать три.
— Ооо… двенадцатое марта… я запомню. Будет ему пирог, только… — она остановилась напротив двери и нагнулась к уху Салисьо: — Только ты его не ешь. А вот его спальня. Можешь не стучать.
Шторы в комнате были задёрнуты, свечи в канделябрах почти догорели, так что Гарсиласо взял на себя роль того, кто разбудит проспавшего всё на свете именинника. Райнеро спал в любимой позе — на животе, обхватив руками подушку. Принц хихикнул и, забравшись на краешек кровати, осторожно тронул того за плечо.