Деревья доставили довольно скоро. Рагнар схватил подвернувшуюся берёзку и спустился к озеру. По щиколотку проваливаясь в снег, дошёл до середины и воткнул дерево, оно устояло.
— Во имя залысин святого Прюмме, — возопил Нок, — что вы творите?!
— Высаживаю рощу, господа, — засмеялся граф Агне и поправил шапку. — Как раз потеплело, так что самое время.
Капитаны шутку не оценили, и от этого стало ещё веселее. С козел телеги закрякал Гусс:
— Это озеро. В него не сажают деревья. Они не приживутся.
— Иоганн, вы унылый человек! Берём и втыкаем, это приказ.
— Зачем? — Тек недоумевал.
— Я доложу об этом бургомистру! — Гусс грозил.
— А что будет дальше? — Нок был заинтригован.
— Ха. — Шпонхейм — ведь Шпонхейм же? — стянул с телеги ствол и пошёл в наступление.
Слово волнует, пример увлекает. Капитаны подчинялись, так и не постигнув замысла. Командующий вернулся на берег. Да, Андрия и дальше преподносила ему сюрпризы. Едва ли где-то ещё, кроме как в Вольпефорре герцога Джудиччи, он мог встретить простолюдинов в высоких офицерских чинах. Впрочем, по командующему и офицеры, а? А командующий у них ублюдок и дважды изгнанник, который своим происхождением опозорил одного короля и своим появлением почему-то страшно досадил другому. Но Андрию-то он заставит порадоваться своему присутствию! Невзирая на ледяную кровь, от мысли стать здесь своим принца Льдов бросило в жар. Чтобы не растаять, Рагнар уже привычно кинул секретарю шапку с плащом. Не попал? Вещи графа Агне полетели наземь, Гусс нахохлился и глянул грифом.
— Так не сгодится! — Злость стукнула в висок. Рагнар схватил подлеца за меха, рванул вниз.
Иогашек приземлился на четвереньки, Яльте опрокинул его на спину. Под затрясшийся подбородок упёрлась шпага. Пока ещё эфесом.
— Капитаны! — Граф Агне обернулся на подчинённых. — Каждый из вас командует тысячей, но считайте, что с ней вы не знайте забот. Будь под вашим началом войско, вам бы без подсказок пришлось соображать, где ему спать, что ему жрать и что пить. Зимой можно топить снег, но с больными животами боёв не выиграть. Из Тайг без вреда воды не вылакать, значит, выкормыши короля поищут озеро и найдут его. Так зачем я его прячу?
Двое из четырёх капитанов гоготнули, третий изрёк «Ха!», четвёртый… Отверженный, четвёртый пролежал с эфесом у шеи, боясь подняться.
— В следующий раз шпага повернётся острым концом, — обещал граф Агне.
*Моррион — открытый (без забрала) шлем с загнутыми кверху полями и гребнем, использовался пехотинцами.
*Черепник — шлем горшкообразной формы по типу подкладки с вырезами для ушей, который надевали под баретты и шляпы, использовался кавалеристами.
*По законам Блицарда бастарды обладали теми же правами, что и дети, рождённые в законном браке, и наследство делилось между всеми наследниками.
Глава 10
Блицард
Окрестности Фёрнфрэка
Руфус Бигот грыз очередной сухарь, старательно кутаясь в припорошенный снегом плащ. Рейнольт всё ещё ужасно злился на горе-офицера, но когда под тенью капюшона мелькал живописно подбитый глаз, на смену злости приходила жалость. Руфус получил от командования выговор и синяк за приведённых на убой товарищей, и стыдно командованию не было.
Он горестно шмыгнул носом, похоже, совсем замёрз, накинутая на бревно попона не спасала. Их костёр давал больше едкого дыма, чем согревающего огня, но чего ещё ждать от сырых еловых лап в засохшей смоле. Из-за ужина из оставшихся сухарей Рейнольт с Биготом урчали животами. Из-за положения своих дел — скрипели зубами. Двое солдат короля против предателя Оссори и его выросшей из-под земли армии. Рейнольт до последнего не хотел верить, что растущая от города к городу группа военных в зелёно-жёлтых, цветов Блаутура, плащах и с пиками и алебардами наперевес — дело рук Оссори, но слухи за каждым поворотом и собственные глаза его не обманывали. Оссори не просто дезертировал из армии и под видом убийцы прокрался к Лоутеану. Он снимал с мест блаутурские гарнизоны тех городов в Блицарде, что отошли Блаутуру после Девятнадцатилетней войны. Перейди предатель блаутурскую границу, Рейнольт бы уже гнал лошадей с донесением о готовящейся войне и свержении короля Лоутеана. Но пока баран Оссори вёл своё стадо по блицардской земле, пёс Рейнольт пас его, впрочем, с безопасного расстояния.
— Почему мы не можем спуститься в деревню? — простучал зубами Бигот. Конечно, ночёвка в глухом лесу ему не нравилась. Как и лошадям, что почти до земли изрыли снег и сейчас молчали разве что от усталости. Животные чуяли дикие места, врагов, что способны загрызть их, но Рейнольт надеялся на костёр и пугливость хищников.