— Лунный яд это медленно распространяющийся вид. Нужна неделя, чтобы поглотить все тело, и этот яд проектирует воспоминания о твоей истинной любви, — произнес он, сопровождая свои слова кавычками. Это были все слова, который он запомнил. Слова, за которые он цеплялся.
— То есть ты видел кучу Гермионы Грейнджер в своей голове? — спросил Тео. Драко покачал головой и вздохнул.
— Нет, и это то, чего я понять не могу. Я не знал, что люблю Гермиону. Правда, Тео. Она мне нравится. Она мне очень сильно нравится, она охренительно замечательная, она смеется над всеми моими шутками…
— Ну, она должна любить тебя, чтобы делать это, — поддел его Тео — Твои шутки не смешные.
— А ты не настолько привлекательный, так как, черт возьми, ты заполучил Трейси Дэвис? — ответил Драко с улыбкой. Он заметил проблеск румянца на щеках Тео.
— Она потрясающая, но мы говорим о том, как ты чуть не умер, — настаивал Тео, — Давай вернемся к этому.
— Вы трахаетесь, да? — спросил Драко, внезапно отчаянно желавший узнать это. Этот румянец на щеках Тео стал сильней, и улыбка Драко усилилась, — Я, блядь, знал это!
— Я очень счастлив за тебя — заметил Тео со смущенной улыбкой. Он провел рукой по волосам и жестом велел Драко продолжить.
— Да, точно… Все, что они рассказали, касалось воспоминаний, но у меня нет положительных воспоминаний о Гермионе. Она все еще меня не поцеловала. Мы не продвинулись настолько в наших отношениях, чтобы любить друг друга, понимаешь?
— Драко, что ты видел?
— Там не было воспоминаний. Все, что я видел, пока яд распространялся, касалось того, что могло случиться. Если бы я не был таким мудаком по отношению к Гермионе в течение этих семи лет … Насколько мы могли быть счастливы? Мы бы стали друзьями раньше. Я бы помогал ей с зельями, она бы мне с Арифмантикой, мы могли бы проспать вместе Уход за магическими существами.
— Так яд не был искушением для тебя, — понял Тео, — Это было сожалением.
— Именно.
— Тогда все имеет смысл.
— Ну просвети меня, — сказал Драко.
— Если мы будем считать, что сожаление давило на тебя, то ты бы проснулся только ради второго шанса. Это не означает, что вы должны быть влюблены, настолько насколько вам было нужно обещание любви и прощения. Возможно, прощение вытеснило все остальное.
— То есть, ты думаешь, что она не влюблена в меня? — спросил Драко, разочарованно. Он сначала испугался, но по прошествии нескольких дней он уже не обращал на это внимания. Вообще, это было очень приятно, осознавать, что он сумел настолько измениться. Это означало, что у него есть силы стать лучше своего отца.
— Ну, она должна любить тебя, чтобы суметь простить, ведь так? — спросил Тео. — По крайней мере, чуть-чуть.
— Не знаю, — ответил Драко.
— Используй слова. Люди, как известно, делают это время от времени.— заметил Тео.
— Не думаю, что мы еще увидимся, — сказал Драко, — Я не хочу возвращаться в Хогвартс. Я практически умер там…
— И сколько раз ты практически умер там? — спросил Тео.
Драко закатил глаза и произнес: «Ненавижу, когда ты умнее меня».
— Тогда ты должен вести очень ненавистную жизнь, Малфой.
***
Он не вернулся в первый день занятий. Драко сказал, что это из-за его опыта со смертью, но Тео был прав. Он боялся встретить Гермиону. Какого черта она убежала? Она стыдится своей любви? Если да, Драко не может ее за это винить.
Его мать принесла десерт к нему в комнату. Она присела на край его кровати и передала ему маленькую тарелочку сорбета из манго. Один из этих разговоров, получается. Его мама могла вытянуть из него что угодно в обмен на этот сорбет.
— Я знаю, что это была Грейнджер, — сказала она. Драко с усилием сконцентрировался на своем сорбете. Он проглотил большую ложку, чтобы избежать подтверждения материнских слов.
Она спросила: «Хочешь поговорить об этом?»
Драко потряс головой.
— Мне кажется, это нужно обсудить.
— Она мне нравится, — сказал Драко больше своему сорбету нежели матери. Он не поднял глаз, боясь увидеть реакция Нарциссы.
— Могу я спросить, почему? — спросила Нарцисса. Драко кивнул и проглотил еще чуть-чуть сорбета прежде чем ответить.
— Потому что она храбрая в той степени, в которой никогда я не был, — заметил он, — Она умнее меня, сильнее меня, и каким-то образом она всегда находит решение проблемы. Даже если это означает поцеловать меня, она всегда решит проблему.
— О, сынок, — сказала Нарцисса. Она коснулась волос Драко своей рукой, также как делала в его детстве. Драко посмотрел на нее и увидел улыбку на её лице. Он не знал, чего ожидать, но точно не улыбки. — Всё, чего я хочу, это чтобы ты был счастлив.
— Я даже не уверен, что я сейчас чувствую, — заметил Драко, — Я был напуган всю войну, и когда она закончилась, я стал волноваться о слушанье. Все что я знаю, это что Гермиона заставляет меня забыть об этом на какое-то время. Она рассказывает о проблемах гораздо больших, чем я.
— Больше чем ты? — спросила мама. — Что ты имеешь в виду?
— Справедливость, — ответил Драко. — Стандарты для Визенгамота, вещи наподобие максимального срока за определенные преступления и предоставление всем достойного представления, несмотря на их денежное состояние. Мне нравится, что она мыслит в этом ключе. Я могу решить свои проблемы, но Гермиона использует мой опыт, чтобы решить проблемы всех остальных»
— Мне кажется слово, которое ты пытаешься описать — это сочувствие, — поддела его мать. Она улыбнулась и украла ложечку сорбета. — Кажется, мисс Грейнджер учит тебя сочувствию. Прости за то, что говорю это, но это качество ты никогда не выучил бы от своего отца. Я тоже тут небольшой помощник, — заметил она, хмыкнув.
— Ты не злишься? — спросил Драко. Его мама потрясла головой, и на минуту Драко показалось, что он вновь под Лунным проклятьем.
— Нет, сынок, я не злюсь. Мне, конечно же, хотелось, чтобы ты влюбился в какую-нибудь чистокровку, но как я сказала, твое счастье важнее. Если ты сможешь избежать Азкабана, я буду наслаждаться каждой минутой с тобой, даже если рядом с тобой будет магглорожденная.
— Отец никогда этого не допустит, — сказал Драко.
— Твой отец увидит смысл в этом, — ответила мать, — Он легко убеждаем, когда нажимаешь нужные кнопочки, — хитро улыбнулась она.
Драко проглотил сорбет и передал матери пиалу, с выражением отвращения на его лице. Он высунул язык и произнес: «Отвратительно. Это не то, что я хочу представлять в своей голове. Господи, я бы лучше был под проклятием».
Его мама засмеялась и обняла его прежде, чем выйти из комнаты.
— Портключ истекает завтра вечером, — сказала она через плечо.
***
Драко приземлился в гостиной Слизерина, и все подпрыгнули от удивления. Некоторые кинулись его обнимать. Бастьен Квинберри рыдал от счастья на его плече, боясь до этого, что он будет единственным человеком с Грейнджер на Арифмантике. Драко потребовалось пять минут, чтобы сбежать из комнаты в гостиную Гриффиндора.
Он обнаружил себя напротив Полной дамы, понимая, что он не знает пароль. И как бы он не умолял, она отказывалась его пропускать.
— Я знаю, что Грейнджер внутри! — настаивал он, — Через полчаса она пойдет на ужин, и…
— Должны ли мы волноваться о том, что ты знаешь ее график, Малфой? — спросил Лонгботтом, появляясь из ниоткуда. Всегда он в неподходящее время.