– Но мы же его только предполагаем, а не видели. Или папе удалось что-то заметить?
– Увы, – он развёл руками, показывая огорчение.
Но саморазрушение яблонь сейчас беспокоили меня куда меньше папиного здоровья. Я внезапно вспомнила, что сидящий рядом со мной маг владеет телепортацией.
– Рассел, а вы не могли бы перенести нас, как тогда из аудитории?
– Увы, – он опять развёл руками. – Телепортация на большие расстояния требует множества предварительных расчётов, так что доедем мы наверняка быстрее, чем я их произведу. К тому же ваш отец может разволноваться, если столь серьёзные магические колебания будут происходить рядом с его горячо любимыми яблонями.
Кучер обернулся, недоумевая, почему мы молчим. Но посмотрела на него только я, потому что Рассел как раз изучал небольшую рощицу, мимо которой мы проезжали. Будет теперь муж кухарки рассказывать, что пассажиры промолчали всю дорогу, как хорошо воспитанные люди.
– Любуетесь деревьями? – заметила я. – Вам их в обществе леди Эллиот не хватило?
Он повернулся и удивлённо ответил:
– С леди Эллиот мы встретились в парке почти перед вашим появлением.
– Назначили свидание у фонтана? – съехидничала я, хотя уже поняла, что свиданием там и не пахло, а леди Эллиот просто воспользовалась возможностью уйти под ручку с подходящим кавалером. – Это так романтично…
– В отличие от вас, Сильвия, я был там не на свидании.
– Ой ли? – я насмешливо фыркнула. – А что вы там делали? Спасались от леди Уэбстер? В страшных кустах с колючками, чтобы она точно не догнала?
Он улыбнулся, отчего его лицо необычайно оживилось и стало ещё привлекательней. Хотя куда ещё? Я поймала себя на том, что им любуюсь, и нахмурилась. Непозволительная роскошь в моём положении увлекаться кавалерами, которых надо увлекать.
– Я всего лишь пытался найти эти страшные кусты с колючками. Не первый раз, кстати, поскольку принимаю возможность двух вариантов: кусты были уничтожены или отведены в другое место. Если они, разумеется, были. К сожалению, пустой магический фон не даёт возможности проверить ни одну гипотезу магией, поэтому приходится исследовать вручную, а парк немаленький.
Он так грустно вздохнул, что мне стало стыдно, поэтому я сказала:
– Мы тоже пришли поискать следы колючих кустов. С нами была ещё Линда, но она задержалась с Уэбстер.
И почему я решила сказать, что у нас с Майлзом было вовсе не свидание? Не потому же, что Линда собралась приударить за Расселом, если я его не обаяю? Но мне казалось недостойным привлекать мужское внимание из столь низменных причин, как нежелание расстаться со своим домом.
– И как, нашли что-нибудь?
– Более рыхлую почву там, где были кусты, когда мы первый раз встретили леди Эллиот у фонтана. Но нам с Линдой надо было уходить, а Майлз задержался и обшарил весь парк, но больше ничего не нашёл.
– И в чём интерес инора Майлза, если не секрет?
Подмывало рассказать про мантикору, но это было не моей тайной, да и не была я уверена, что моя болтливость не выйдет боком как Майлзу, так и Беатрис.
– Этого вам я не могу рассказать, Рассел.
– Но он есть?
Я пожала плечами, предоставляя родственнику думать всё, что ему только придёт в голову. Пусть даже посчитает, что Майлз помогает мне, потому что мы встречаемся.
– Почему-то мне кажется, что вы умалчиваете что-то очень важное.
– Почему-то мне кажется, что вы тоже не всё мне рассказываете, – отбрила я.
– Я не могу вам рассказать всё.
– Потому что подозреваете? – Он промолчал, а я мстительно добавила: – Так вот, я вас тоже подозреваю.
– В чём? – удивился он.
– В том, что вы всё это подстроили.
Я демонстративно отвернулась, словно собиралась любоваться видами. Проезжали мы на редкость скучные места, и всё же для меня они были куда интереснее, чем разговор с Расселом. Ничего он мне объяснять не собирался, а вот вытянуть сведения – почему бы и нет? Но нет, ничего у него не выйдет, во всяком случае Беатрис я не выдам.
– Сильвия, – мягко сказал он, – я вовсе не хотел вас обидеть недоверием. Но обстоятельства таковы, что я не могу быть с вами полностью откровенен.
– Тогда не обижайтесь, если я тоже не буду с вами полностью откровенна, – глухо ответила я, почему-то чувствуя желание расплакаться.
Дальше мы ехали в молчании, и хорошо, что это продолжалось недолго: вскоре экипаж остановился у крыльца и Рассел галантно предложил мне руку, чтобы помочь спуститься.
Разумеется, папа в постели не лежал. Он колдовал в лаборатории над той кучкой, которая предположительно осталась от яблони. Выглядел он не очень: лицо бледное, ввалившиеся глаза окружены синяками, а движения неуверенные. Возможно, из-за последнего он и не закрылся у себя и мы смогли попасть внутрь. Наше появление папа отметил небрежным кивком, продолжая что-то замешивать в колбе.