– С чего вдруг благо леди Уэбстер стало общим? – удивилась я. – Вы бы её лучше от занятий практических отстранили.
– Так я как раз об этом, – оживился инор Мёрфи, намекая, что замужняя Уэбстер точно отстранится от практических занятий.
Возможно, он продолжал бы изливать своё разочарование и дальше, если бы в его кабинет не ворвалась инора Карр. Была она совершенно бледной, вцепилась в спинку моего стула так, что мне показалось – сейчас она раскрошится под руками, и с трудом выговорила:
– Там, там…
– Что там? – рявкнул на неё инор Мёрфи. – Потрудитесь вести себя так, чтобы не создавать превратное впечатление о наших преподавателей. Как-никак, у нас здесь приглашённые иноры из турана.
– Леди Галлахер…
– Что леди Галлахер? – ректор был разозлён результатом разговора с нами и совершенно не сдерживал эмоции. – Леди Галлахер, в отличие от вас, всегда держится достойно.
– Умерла! – выкрикнула инора Карр и зарыдала.
– Как это умерла? – растерянно спросил инор Мёрфи. – Какая безответственность. У неё же сегодня практические занятия…
Глава 29
Рассел тут же подскочил к иноре Карр.
– Где это случилось? В академии?
Инора Карр мелко закивала головой, не в силах выдавить ни единого слова и вцепилась в его рукав, продолжая рыдать с ужасающими всхлипываниями и подвываниями. Она что-то пыталась сказать, но разобрать что, было совершенно невозможно. Инор Мёрфи засуетился, налил в стакан воды и всунул в руки заведующей кафедры артефактов, но та, хоть и взяла, но отпить не смогла ни глоточка, её зубы стучали о край стакана, а вода проливалась на платье.
– Инора, успокойтесь, – властно сказал Рассел.
Свои слова он приправил незаметным пассом, отчего инора Карр наконец перестала трястись и даже отпила воды, затем отставила руку со стаканом и недоумённо покрутила им перед лицом.
– Это что?
– Вода обыкновенная, – пояснила я.
Зря я это сделала, поскольку инор Мёрфи спохватился, что в кабинете присутствует нежеланный свидетель, и поторопился меня выставить:
– Инорита Болдуин, вы ещё здесь? Вам пора на занятие, вы и так уже много пропустили.
– Но, возможно, потребуется моя помощь?
Инора Карр выглядела совершенно уничтоженной и оставлять её без поддержки не хотелось. И вовсе не потому, что хотелось узнать из первых рук, что случилось, и даже не потому, что она была нашей с Линдой начальницей, а просто потому, что она была хорошей инорой и ей хотелось непременно помочь.
– Инорита Болдуин, здесь найдётся кому это сделать, – непреклонно бросил инор Мёрфи. – Немедленно отправляйтесь на занятия. Не время для споров.
Он ткнул пухлой рукой, и меня вынесло наружу. Даже дверь за мной захлопнулась, а звукоизоляция у кабинета ректора была такая, что прислушивайся, не прислушивайся – ничего не услышишь, если не использовать усиливающие заклинания. А если использовать, это сразу заметит инор Мёрфи и тогда не просто выставит меня дальше, но ещё и применит свой любимый приём со штрафом.
Надеяться на то, что ко мне выглянет Рассел и всё разъяснит, я не стала, поэтому у кабинета ректора не задержалась, но на лекцию всё равно не успела: звонок прозвенел как раз тогда, когда я уже была у аудитории. Так что я даже входить не стала, решила подождать группу снаружи. Линда выскочила первой, при ней была не только её сумка, но и моя. Я её окликнула, и она тут же бросилась ко мне.
– Какая Уэбстер мерзкая, – выпалила она. – Что тебе сказал Мёрфи?
– Да ничего интересного, – отмахнулась я. – Лучше послушай, что случилось потом.
– Как это ничего интересного? – сказал необычайно противным голосом подошедший Майлз. – Наша одногруппница собралась замуж и держит это в тайне. Ректору не понравилась тайна или выбранный жених?
Выглядел он как ревнивый муж, заставший жену, флиртующей с посторонним инором. Это показалось бы даже смешным, не будь все мои мысли совсем о другом.
– Ничего я в тайне не держу. Так получилось, – отмахнулась я. – Послушайте же, что случилось.
Тут я замолчала, потому что не хотела рассказывать при посторонних, а одногруппники как раз дружно вываливались из аудитории и почти каждый выражал мне своё сочувствие, в уверенности, что поход к ректору закончился для меня печально. Одна лишь подпевала дочери лорда-наместника, Лестер, сейчас сияющая не только веснушками, но и злорадной улыбкой, остановилась, окинула меня пренебрежительным взглядам, громко хмыкнула и только после этого прошла мимо. Уэбстер бы эта сцена понравилась, меня она лишь разозлила, потому что тайна, которой я хотела поделиться с друзьями, рвалась наружу. Как только мы остались у аудитории втроём, я выпалила: