— Послушайте, мне не до шуток. Дело в том, что она итальянка и не очень хорошо говорит по-английски.
— Да, но…
— Рик!
Услышав голос Моники, Рик стремительно обернулся, а она, подбежав к нему, обхватила его за пояс и спрятала лицо у него груди.
— Моника, с вами все в порядке? — Он прижал ее к себе и погладил по спине, а она все стояла, уткнувшись лицом ему в грудь.
Наконец, все так же не отрываясь от него, она пробормотала что-то по-итальянски.
Подошел еще один охранник, высокий и тощий, и, переглянувшись с напарником, буркнул:
— Все в порядке. — Он покосился на группу зевак, — Просто мисс немного испугалась, вот и все.
— Что случилось? Моника, ну почему вы ушли с какими-то типами?! — спросил Рик, удивляясь тому, как стремительно растет в нем гнев.
Моника подняла лицо.
— Они сказали, что вы попросили их привести меня к вам. И что с вами произошел несчастный случай.
— Они вас обидели? — Рик с тревогой заглянул в побледневшее лицо Моники.
Она покачала головой.
— Нет. А я врезала тому, что поменьше. Рик подавил нервный смешок и взглянул на худого охранника.
— Вы задержали их?
— Хотите сделать заявление? — мрачно осведомился тот. — Тогда пройдемте в кабинет.
— Нет! — Моника выпрямилась и отодвинулась от Рика. — Лучше пойдем в Центральный парк.
— Моника, но…
— Все равно они убежали. Где их теперь искать? А если дядя Микеле узнает о случившемся, он тут же посадит меня в самолет и отправит в Италию.
А ведь она права! Рик снова взглянул на длинного охранника.
Тот только пожал плечами. А толстяк принялся уговаривать зевак расходиться.
— Рик, давайте уйдем. Я вас очень прошу. Ну пожалуйста! — От волнения ее акцент чуть усилился. Но глаза светились решимостью: Моника сделала свой выбор.
— Ну ладно. Только больше от меня ни на шаг. Ясно?
Она с готовностью закивала и взяла его под руку.
Рик притянул ее к себе и вздохнул. День только начинается. Господи, помоги!
— Хочу еще один хот-дог. — Моника полезла в карман джинсов за деньгами. — И еще кока-колу со льдом.
— А вам дурно не будет? Она наморщила носик.
— Почему?
— Потому что вы уже выпили две кока-колы, съели хот-дог, да еще и пакет с воздушной кукурузой.
— Ну и что? — Она сунула деньги продавцу и смачно откусила изрядный кусок горячей сосиски с горчицей.
Для женщины, да еще такой миниатюрной, у Моники был чудовищный аппетит. Правда, она тут же сжигала все калории. Час назад она пристроилась играть в летающую тарелку с двумя подростками и загоняла мальчишек, а у Рика закружилась голова смотреть, как она носится и ловит тарелку.
Неудивительно, что Моника в такой превосходной форме. Она живая как ртуть! Ни минуты не сидит на месте. И другим не дает. Растормошила и его: заставила взять пару подач.
Моника ополовинила хот-дог, измазав в процессе кончик носа горчицей. Рик стер ее пальцем. Она благодарно улыбнулась и отхлебнула коки. И не легкой, диетической, а настоящей.
Рик невольно улыбнулся. Непосредственность Моники ему нравилась. Она делает все с таким самозабвенным удовольствием, что приятно смотреть. И ничуть не заботится о том, как при этом выглядит. Если ей чего-то хочется, об этом сразу узнают все вокруг, и ее это ничуть не смущает.
Моника постоянно приходит в восторг. И от волнения начинает говорить с сильным акцентом, перемежая английские слова итальянскими. Но Рик ее хорошо понимает: он понахватался кое-чего у Микеле, Бруно и Карло.
— Может, посидим немного в тени? — предложил Рик, сунув под мышку пакет с юбкой и второй парой купленных джинсов.
Пакет с бельем потерялся в потасовке, и Рик старался об этом не думать. При одной мысли о неприятном инциденте он приходил в бессильную ярость.
И не только потому, что отвечает за безопасность Моники перед Микеле. Когда Рик думал о том, что ее доверчивостью и невинностью воспользовались два подонка, у него кровь стыла в жилах. Но самое ужасное в том, что это случилось прямо у него под носом!
Рик терзался угрызениями совести, а Моника, как ни странно, вела себя так, словно ничего не произошло. Она ни словом не обмолвилась о происшествии, а когда Рик восхитился ее смелостью, посмотрела на него своими доверчивыми глазищами и сказала, что рядом с ним ей ничего не страшно.
Слушать подобные признания, конечно же, доставляло ему огромное удовольствие. И он, кретин, раздулся от гордости как индюк. Хотя чем ему гордиться? Хорошо, что Моника отделалась легким испугом. А что, если бы с ней что-нибудь случилось? Что, если…