Он схватил ее за запястье, на этот раз почти грубо, и прижал ее ладонь к ширинке джинсов.
— Тебе любопытно попробовать вот это?
От волнения и страха пульс у нее подскочил до небес. Голос у Рика был сердитый. Но ощущение его возбужденной плоти у нее в ладони завораживало. Моника расправила пальцы, и степень его готовности произвела на нее должное впечатление. Она знала из разговоров с подружками о том, как мужское тело реагирует на ласки, но и представить себе не могла ничего подобного. Она провела пальцами по всей длине его члена и сжала округлый кончик.
Рик застонал, и его пальцы сжали ее запястье еще сильнее. Он пробормотал что-то сквозь зубы, она ничего не поняла, а потом проговорил медленно, выделяя каждый слог:
— Моника, ты не можешь быть настолько наивной. — Он отбросил ее руку и соскочил с кровати. — Ты хочешь от меня слишком многого. — Он повысил голос, но тут же спохватился. — Советую хорошенько подумать над тем, что ты делаешь.
— Ричард, не сердись. Пожалуйста…
Он поднял с пола рубашку и рывком натянул на себя.
— Какого черта?! Моника, я же не святой! Как, по-твоему, сколько я могу все это выдерживать?
Она не совсем понимала, что он имеет в виду, и промолчала. Может, он решил, что она хочет от него всего? Если откровенно, иногда она этого хотела, а иногда страшилась.
— Пойду проверю, спит ли Микеле, и потихоньку уйду.
— Не сердись.
— А я и не сержусь. Просто устал. Постарайся уснуть.
Рик постоял у двери, прислушался, а потом приоткрыл щелку. И ушел, даже не обернувшись.
Моника еще долго лежала без сна в смятении и печали. Она не хотела расстраивать Ричарда. Если бы у нее было побольше опыта… Но из страха перед монахинями и родителями она никогда не отваживалась на общение с мальчиками. И дальше поцелуев дело никогда не доходило. А с Ричардом все по-другому. С ним она чувствует себя в полной безопасности, и ей хочется делать такое, о чем раньше она не посмела бы и мечтать. Она невесело усмехнулась. Мечтать не вредно! Ведь ничего так и не случилось.
Ей вдруг стало зябко. Она вылезла из кровати и достала из шкафа ночную сорочку. Коснулась груди, еще горячей и влажной от ласк Ричарда. Надела белую коттоновую сорочку, нырнула под одеяло и стала смотреть на тени на потолке.
У нее остается только один выход. Рискнуть отправиться в город одной и набраться опыта.
Когда на следующее утро Микеле не появился в офисе без двадцати одиннадцать, Рик, начал нервничать. Как правило, босс к десяти всегда был на месте, как бы поздно ни лег накануне спать.
Ночью, когда Рик крадучись выскользнул из квартиры, Микеле храпел у себя в кабинете так, что разбудил бы мертвого. Рик не сомневался в том, что ушел незамеченным, значит, волноваться нет причин. Босс задерживается из-за похмелья.
Черт! Работа не клеилась. С раннего утра Рик старался сосредоточиться на деле, но все валилось у него из рук: он мог думать только о Монике. Голова раскалывалась после бессонной ночи. Придя домой, Рик пытался уснуть, но проворочался часа три в постели, тщетно пытаясь придумать, как ему быть с Моникой.
Если Микеле явится и вышибет его пинком под зад на улицу, он ничуть не удивится. Он это заслужил. Стоит Монике оказаться рядом, как он глупеет. Превращается в полное ничтожество. Она скажет ему: лезь в постель — и он тут же лезет. Не задумываясь. Хочет, чтобы снял рубашку, — пожалуйста! Нет проблем.
Какого черта? И о чем он только думает? В том-то вся и закавыка — он вообще не думает. А если и думает, то дурной головой. Надо положить этому конец. Может, сегодня вечером ему стоит прогуляться в город, снять в баре какую-нибудь девицу и оттянуться по полной программе? А что, неплохая мысль! Вообще-то, на него это не похоже, но он дошел до ручки. Еще чуть-чуть — и он сорвется. Если только Микеле его раньше не прикончит.
Наконец в коридоре раздался ворчливый басок босса: он поприветствовал секретарш и прошествовал к себе. Хороший знак! А мог ведь сразу ввалиться к нему и пристрелить на месте. Или по крайней мере, как говаривают герои боевиков, отстрелить ему яйца.
Выждав пару минут, пока босс усядется и закурит сигару, Рик поднялся из-за стола и отправился прямо тигру в пасть. Нервы у него были на пределе, и он рассудил, что действовать лучше, чем ждать.
Дверь в кабинет, босса была приоткрыта. Рик заглянул туда и пробормотал:
— Доброе утро.
Микеле поднял на него припухшие глаза.
— Кому доброе, а кому и нет.
Рик прокашлялся, не зная, что на это сказать.
— Отрывать тебе голову я не собираюсь. — Микеле жестом пригласил его войти. — Не обращай на меня внимания. Голова раскалывается.