— Моника, сбавь темп, — пробормотал он, когда она отступила.
— Тебе что, больше не нравится со мной целоваться? — спросила она и, вспыхнув, отвернулась.
— Конечно, нравится. Эй! — Рик приподнял ее лицо. — Моника, может, все-таки скажешь, что случилось?
Она отвела глаза.
— А я-то думал, мы с тобой друзья. И даже больше.
Она тут же вскинула глаза.
— Так и есть.
— А друзья друг другу доверяют. И делятся всем. В том числе проблемами.
Она скорчила гримаску.
— Но это такая глупость. Ты будешь смеяться.
— Ну и что? Неважно. Все равно скажи.
— Сама не пойму, почему меня это беспокоит.
— Тем более скажи, — настаивал Ричард. — Моника, давай поговорим, а там видно будет.
— Что видно? — не поняла она.
— Я имею в виду, поговорим и разберемся.
— Понятно. — Она все медлила.
— Вот увидишь, все будет хорошо. И ты сама посмеешься.
Она вздохнула.
— Надеюсь.
Ричард терпеливо ждал. Прохожие бросали на них любопытные взгляды.
Наконец Моника шумно вздохнула и, подняв на него глаза, отважилась спросить напрямик:
— Ричард, ты что, голубой?
Глава 16
Наверное, он не расслышал. А может, она не совсем понимает, что говорит. Все-таки английский для нее не родной.
— О чем это ты?
Она все смотрела на него не мигая, и в ее глазах сквозило отчаяние.
Рик взял ее за руку и увел глубже в проулок, подальше от любопытных ушей и глаз.
— Моника, я не понимаю, о чем ты хочешь меня спросить.
— Кто тебе больше нравится: женщины или мужчины?
Рик чуть не поперхнулся.
— Какого черта?! Что за дикий вопрос?
— Я знаю, женщины тебе тоже нравятся. — Она запнулась. — После вчерашней ночи я… мы… Но я заглянула в Интернет и оказывается, некоторые мужчины… ну как бы это сказать, могут и с женщинами, и с мужчинами. И если…
— Хватит! — Он поднял руку. — Хватит! Никакой я не голубой. Если тебе интересно мое мнение на этот счет, так я против них ничего не имею, только я не такой. — Нет, это просто дурной сон! Ну и разговорчик. — Моника, откуда у тебя подобные мысли?
— Дядя Микеле сказал.
Рик остолбенел. Они знакомы с Микеле пятнадцатый год. Этого не может быть!
— Может, ты его не так поняла?
— Вряд ли. Он выразился совершенно ясно.
— Прямо так и сказал, что я голубой?
— Да.
— Когда?
— Сегодня утром.
Рик покачал головой. Что за чертовщина?! Видно, сегодня с утра пораньше все посходили с ума.
— А он знает, в котором часу ты вернулась домой?
— Он вообще не знает, что я выходила из дома.
Моника пристально смотрела на Рика, словно не верила, что он говорит правду, и искала внешних проявлений того, что он играет за другую команду.
Черт! Может, он и не Казанова, но ему казалось, что вчера ночью он потрудился на славу. И вот — нате вам!
— Ричард, я ему не поверила. — Она покраснела. — Не совсем…
— Даже не знаю, зачем Микеле сказал тебе, будто я гомик. Может, заподозрил, что я тебе нравлюсь, и хотел таким образом тебя отвратить?
— А я подумала, что, возможно, я чего-то не понимаю. Помнишь, тот вечер в клубе? В клубе с комнатой наверху.
Еще бы ему не помнить! Такое не забудешь! Один Гэвин со своими железными кулаками чего стоит. До сих пор челюсть побаливает.
— Там была одна женщина и три мужчины. — Она прикусила нижнюю губу и, помолчав, пробормотала: — И все голые.
Как завороженный Рик смотрел ей в глаза.
— Помню.
Моника порывисто ударила его кулачком в грудь и прижалась к нему бедрами. И он тут же ощутил прилив желания.
— Я знаю, что ты меня хочешь! — шепнула она. — И я тоже тебя хочу. Только… Ричард, я хочу быть единственной.
Она подняла глаза и посмотрела на него так доверчиво и так обольстительно… А потом в их бархатной глубине облачком промелькнуло сомнение.
— Моника, кроме тебя мне никто не нужен. — Рик выдержал ее взгляд и почувствовал, что на душе у него стало удивительно спокойно. — Поверь.
Она перемерила десять костюмов и три из них купила. Сетовала, что за завтраком съела слишком много блинчиков с овощами, и теперь померить джинсы не удастся.
Рик сидел на стуле у примерочной и улыбался. С Моникой так легко и просто! Она ничего не утаивает, а говорит все как есть. Сказала, что узкие короткие платья ей разонравились потому, что мужчины все время пялятся на ее грудь и ноги. А еще потому, что приходится ограничивать себя в еде, чтобы живот не выпячивался. Рику казалось, будто он знает ее целую вечность — словно они давным-давно женаты.
Женаты? Перспектива совместной жизни и манила, и пугала. Ведь он знает ее всего три недели. К тому же ее родные вряд ли придут в восторг. Они уже давно все за нее решили. И он в их планы не входит.