Кокетливо рассмеялась и, не моргнув глазом, заявила.– Благодари Бога, что я с пятиметровой вышки не прыгнула. Раздавила бы в лепешку, костей не собрал.
Женщина огладила свои богатырские, как у метательницы ядра, бедра.
– Ты у меня попляшешь, по судам затаскаю, – в отчаянии пригрозил Максим. Предстоящие судебные разборки ее мало занимали, уязвленное честолюбие было отомщено. Действительно, если красота это страшная, то ревность – дикая сила. Мужчины ее после этого случая опасливо обходили Скелю стороной, мало ли что, чокнутой бабе на ум взбредет?
РЕЗВЫЙ КИНОЛОГ
Шли динамовские соревнования по служебному собаководству. Кинолог (не путайте с киномехаником, это разные специальности) старшина милиции Виктор Криничный с четвероногой подругой немецкой овчаркой Пальмой вышел на старт. Едва прозвучал выстрел – хлопок, крепко держа поводок Виктор рванул вперед, вместе с Пальмой преодолевая стенку, лабиринт, ров с водой… Выскочил на финишную прямую и на какую -то долю секунды обогнал даже служебно-розыскную собаку…
Такой победный финиш не был неожиданностью для сослуживцев, ибо за свои динамические качества старшина давно заслужил прозвище Лось, которым, без ложной скромности очень гордился. В его долговязой высокой фигуре действительно было что-то от лесного животного. На коротких, да и длинных дистанциях, не было ему равных, и поэтому Криничный постоянно участвовал в республиканских соревнованиях по легкоатлетическим видам многоборья. Привозил кубки, медали, призы, грамоты и дипломы, что очень льстило начальству.
В вольере дела были не столь успешны. Дрессировкой собак Лось занимался через пень-колоду, и от долгого безделья и скудного кормления (Виктор в своем личном подсобном хозяйстве выращивал свиней за счет собачьего меню), псы деквалифицировались, утратив остроту нюха. Лишь Пальма, обладавшая природными способностями, была востребована при выездах на места преступлений.
Оперуполномоченные угрозыска, для которых во все времена остается незыблемым постулат: волка ноги кормят, брали ее для задержания преступников по «горячим следам», если к моменту выезда следы не успевали остыть.
Кинолог не был слишком обременен заботами, и однажды вместо ушедшего в отпуск сотрудника его поставили в суточный наряд помощником дежурного по городскому отделу милиции. Этот, обычный в практике, факт остался бы незамеченным, заурядным. Но неожиданно из главка нагрянул с проверкой майор Константин Плахин и с ходу, не дав опомниться, принялся инспектировать сотрудников дежурной части.
– Назовите номер приказа, регламентирующего вашу работу, – подступился он к старшине.
– Не знаю, – насупился тот.
– О чем говорится в приказе номер ..? – потешался майор, демонстрируя свое превосходство в знаниях.
– Не знаю, – выдавил из себя Виктор.
– Дело твое табак, старшина, ни в зуб ногой, – подвел итог инспектор. – Я отстраняю тебя от дежурства, пока не наломал дров.
Криничный вначале помрачнел, потом с ухмылкой спросил:
– Товарищ майор, скажите, о чем приказ №..?
Офицер опешил, рано облысевшее чело покрылось испариной, зрачки потускнели.
– Ага, не знаете. Подсказываю, о том, как принимать роды у суки, – весело произнес старшина. – Как, как?! – побагровел Константин и направился с жалобой к полковнику, который находчивость своего подчиненного свел к юмору и правильно сделал. Кинолог прослыл не только быстроногим, но и смекалистым.
РАЗНАРЯДКА
По привычке полчаса, час начальник городского отдела милиции подполковник Валентин Кулешов посвящал изучению поступившей корреспонденции: приказов, директив, указов, жалоб и прочей бюрократической продукции, еще ни разу не попавшей в разряд дефицита, потому как во все времена чиновников разного ранга в конторах хоть пруд пруди – неистребимое племя чинуш-бюрократов. Валентин взял очередной документ и замер в недоумении.
– Вроде бы нам адресовано, – вслух уточнил он. – Но при чем здесь милиция? Наше дело охранять правопорядок, ловить преступников, повышать процент раскрываемости, за который генерал на «ковер» вызывает.
Что же его так обескуражило? В разнарядке за подписью градоначальника и печатью с «трезубом» личному составу милиции предписывалось заготовить 40 тонн сена.
Кулешов прикинул, чтобы выполнить это задание, иначе на исполкоме не поздоровится, шею намылят, надо на неделю всех сотрудников, включая следствие, угрозыск, участковых, ГАИ и ИДН, вооружить косами, серпами и отправить на сенокос. Но за отвлечение сил на несвойственные милиции функции тот же генерал «стружку снимет». Вот и выкручивайся, как можешь… Невольно вспомнилось: «Коси коса, пока роса. Роса – долой и мы домой…».
Подполковник вызвал начальника ГАИ капитана Виктора Ивняка и подал ему разнарядку с резолюцией «исполнить».
– Придумай что-нибудь, чтобы и волки сыты и овцы целы.
– Будет сделано! – бодро ответил Ивняк и через пять дней он доложил. – Заготовлено сорок шесть тонн сена. Свезли во двор МРЭО. Продолжить заготовку или достаточно?
– Каким образом?! – удивился Валентин, которого трудно было чем-то удивить.
– Элементарно, – ответил капитан. – Дал команду госавтоинспекторам останавливать гужевые повозки, мажары с сеном, фуражом, чаще всего управляемые цыганами. Спрашивают таких возниц, где косили траву? На поле. А поле чье? Колхозное – отвечает цыган. Госавтоинспектор лихо делает вывод: если поле колхозное, то и сено колхозное и без лишних слов конфискует душистое разнотравье.
– Жалобы есть? – поинтересовался Кулешов.
– Кое-кто из слишком горячих было рогом уперся, так пригрозили пятнадцатью сутками ареста за неповиновение представителям власти и конфискацией повозок и лошадей, и это быстро охладило пыл, – пояснил Виктор.
– Благодарю за службу.
– Рад стараться, – четко ответил офицер.
В воскресный день группа свободных от службы сотрудников все же выехала на сенокос, ради пикника на природе. Итог: небольшая копна свежескошенной травы и три сломанных косы и один потерянный серп, не считая нескольких литров выпитой водки, вина и пива и съеденных шашлыков. И вновь отличились работники ГАИ. Направили из ближнего села трактор «Беларусь» с фрезой. Шустрый тракторист оказался под хмельком. Так вошел в азарт, что принялся фрезой срезать молодой кустарник в лесопосадке. Едва остановили, пригрозив лишением водительского удостоверения.
На заседании исполкома начальнику ГОВД была объявлена благодарность. Благо, нынче никому не взбредет в голову требовать от милиции, прокуратуры или службы безопасности заготовки сена, сбора металлолома, макулатуры и прочее, а ведь доходило до абсурда.
ТРЮМО
—Левее, чуть-чуть правее, – Зося стояла посреди комнаты и энергично дирижировала руками. Ее надежда и опора – Павел, согнувшись в три погибели, уже полчаса перетаскивал из одного места в другое громоздкое трюмо. Пот катил с него градом. Он угрюмо бросал взгляды на свое злое, с всклокоченными волосами лицо, отображенное в зеркале. «Черт меня дернул купить эту рухлядь, хотя она поверила, что красное дерево в стиле ретро. Мол, Галка теперь лопнет от зависти», – размышлял он.
– Нет, не годится, – покачала головой жена, когда терпеливый супруг сдвинул трюмо к стене. – Ковер закрывает, интерьер портит. Попробуй-ка его сюда переместить.
Он усердно поволок трюмо по маршруту, указанному благоверной. С той поры, как судьба свела и окольцевала его с Зосей, он познал ее неукротимую страсть – переставлять мебель в квартире. Через каждые две недели, по рекомендациям неугомонной жены он менял интерьер, сооружая из сборной мебели непостижимые уму конструкции или передислоцируя их.
Однажды было возроптал, но супруга в слезы: «Не любишь ты меня, не жалеешь. Последней радости хочешь лишить». Грозилась отлучить от знойного сладкого тела.