— В город.
— Пойдем, я тоже.
— Тебе поспать надо.
— Ты думаешь, она даст мне поспать? Здесь, без тебя? Я даже пробовать не хочу.
— У тебя помада на лице.
Отступил, вытер. — Больше ничего у меня нет на лице?
— Я на автобус опоздаю.
Пошла не оглядываясь. Штаны на ней бананы, дикое произведение начала кооперативного руха. Она была толстая. А сейчас худая.
— Когда приедешь? — крикнул, оглянулась:
— У тетки переночую.
13/ Мимо, сразу к окну, но вернулся; светло: нашел в поленнице деревяшку клином, забил в дверную ручку изнутри, подергал: болталось, если постараться, вывалится, но так держит.
Задремывал и просыпался, когда Геля ходила, разухабисто гупая сапогами. Раз чем-то грюкнула в стену. Потом провалился.
Проснулся от резкой боли в боку. При каждом вдохе. Удивительно, что только сейчас. Димедрол? Или анальгин. Никогда не слышал, чтобы пиво бодяжили анальгином. Виля. Против Вили боров Марцынович был котенок. Он не сомневался, что Виля замочит его — а он его даже голоса не слышал — попадись ему, например, возле речки.
В доме тихо, за окном чернота. Вылез и отправился к речке.
Плавать при таком течении в таком виде: справиться без Вили. Надо было попросить купить папирос… Согласился бы на любой огонь. Костровище рядом. Спички там же, где и птичка.
Когда возвращался, увидел впереди человека. Прямо у окна.
Со спины; с размаху хлопнул по плечу.
Пробил макушкой звёзды.
— Фу ты… бля…
— Не бойся, я тебя бить не буду. У меня ребро сломано.
— Ты — меня бить? — Но видно, что испугался.
— Что скажешь, Лёня?
— Ты, блядь, сам виноват. Зачем было залупаться. Мне здесь жить.
— А мне нет?
— А что? — заинтересовался. — Нюрка хочет? Правда, что ли, что залетела?
— Я не знаю, чего она хочет. Пошли в дом.
14/ Сел на пол, Лёня опять испугался.
— Мне так удобнее.
Лёня покачался, закрыл окно, пристроился на краешке шконки.
— А я тебе что принес…
Достал из кармана пластиковый бурбулятор и кропаль гашиша.
Это кое-что. Лучше, чем пиво.
Кивком показал. Лёня весело задвигался.
Дунули.
Коля растянулся на полу, осторожно. Звезды светили прямо через потолок, через чердак, через крышу.
— Есть хочется.
— Извини, — сокрушенно.
— А до этого не хотелось. Я вообще мало ем. Но не настолько же.
Смеялись шепотом.
— Играешь ты отчетно. Так, вообще, можно научиться?
— Это не я, это Маришка Вереш.
Опять заржали.
— Я в принципе не собирался в чужом доме с ментом разговаривать. И в уме не держал. И Гелю я себе за стенкой не выдумал бы и в страшном сне.
— А чё ты хотел? — мент, сдерживая радость, как от хорошей шутки.
— Я бы хотел отдохнуть. Дня три, ну неделю, хотя бы с ребром. Ты сможешь мне это устроить? Какой-нибудь труп с расчлененкой, чтоб внимание отлилось.
— Трупов тут не находят. — Заржал от двусмысленности фразы. — У нас бизнесом не занимаются, — улыбаясь. — …У дядьки ее, у него какой-то ларек. Жена тушенку варит, а он возит… а! Знаешь, я тебе чего придумал: ты к нему пристройся!
— До тебя придумали.
— Ну а как? Вы ж родственники теперь, считай, — без перехода: — Сам хочу уехать, заебался я… — Лёня хохотнул. — Это у малых в авторитете; а они меня вот таким знают. Слушай, я посплю тут, три ночи на ногах.
— Спи.
Через пять минут захрапел. Разбудил его перед рассветом; Лёня молча вылез. Настроение у Лёни переменчивое как луна в сентябре. Коля лёг на нагретую Лёниным телом поверхность. До света лежал.
15/ — Доброе утро. Не надо ли чего по хозяйству помочь?
Геля остолпенела от такого нахабства.
— Когда Аня будет? — толкаясь на двор.
— Ты сколько будешь здесь швэндацца? Это тебе что — гостиница? Засрал весь дом. Что тебе нужно от моего кошелька? Простить не могу, надо было сразу, еще тот раз. Гнали б до околицы погаными тряпками, як вола.
Коля вернулся от двери.
— Геля, не надо со мной ссориться. Мне кажется, твоей дочери будет приятно, если она приедет — а мы согласились.
— Я тебе не «ты». Навтыкали тебе па кавалде? Я не слепая, вижу, у яким ты прыгляде. Хозяйство у него. Тебе твое хозяйство оторвут и в одно место вставят.
— Я же могу ответить. Ты меня голым увидела — успокоиться не можешь. Не надо, Геля. Я устал с вами со всеми биться. Если я ей не нужен, пусть скажет. Пока нет — я не уйду. Я пойду на остановку, ее подожду. Если придет как-нибудь мимо — скажи гуляет.
16/ Через пять часов увидел издалека.
Щелк. Картина сложилась.