— Деда Борь, а, деда Борь! Я решил, что когда вырасту, стану космонавтом, — сообщил вихрастый мальчишка лет восьми, когда ему наскучило глядеть на застывший в отраженной синеве неба поплавок. — Буду летать на Марс, возить туда роботов-теплиц с саженцами яблонь — вчера как раз в новостях показывали, как эти самые роботы высадили первые яблони на плато Икария… Дед, а дед? А почему именно яблони?
— Это, Артурка, песня такая была, ещё во времена моего деда. Они тогда только-только человека в космос отправили и мечтали, что долетят до Марса. И когда долетят, то там будут яблони цвести.
— Хорошая мечта, — одобрил мальчишка. — Деда Борь, а когда ты был молодой, ты о чём мечтал?
Дед только крякнул и как-то странно покачал головой.
— Ну? — внук, не дождавшись ответа, потянул его за рукав.
— Я? — переспросил тот. — Я… — беспомощно повторил дед. Помолчал, раздумывая, а потом нехотя ответил: — О том, чтобы мои внуки сажали на Марсе яблони.
— Надо же! — обрадовался мальчишка. — Прадед мечтал, ты мечтал, а я их посажу!
Нырнувший в синюю глубину поплавок отвлёк рыбаков от разговора. Когда же серебристая рыбина уместилась в сачке, мальчишка снова дернул деда за рукав.
— Деда, скажи, а сейчас ведь всё совсем не так, как когда ты был молодой?
Дед, прищурившись, посмотрел расшумевшихся в голых кустах боярышника пичужек, на ясный — ни облачка! — купол неба, и задумчиво ответил:
— Да нет, Артурка, всё также.
— То есть, ничего не изменилось? — разочарованно протянул внук.
Дед кивнул и тихо добавил:
— И слава Богу.