– Угу, – снова повторил я. Вот ведь привязалось дурацкое словечко! – И куда же ты предлагаешь направиться?
– Так ты же патрон, вот и командуй, – ехидно заявил Рабан.
– Как твой патрон, я приказываю тебе предложить хорошую идею, – ни на миг не задумался я. – Внимательно слушаю. И не зли меня – тебе же больно будет.
– Запомнил все-таки… – недовольно пробурчал Рабан. – Ладно. Предлагаю отправиться в Миргород. Хорошее место – мы с Волдресом там часто зависали.
– Миргород?.. Это что, как у Гоголя?
– Нет, он по-другому, конечно, называется… Просто на русский примерно так переводится – Миргород, Город-Между-Мирами, Город-Соединяющий-Миры. Как кому больше нравится. Там вряд ли что-то сильно изменилось – мы всего три года назад там были. Там и специалисты по восстановлению памяти найдутся… Ну что, отправлять?
– Угу. Поглядим на твой Миргород… А это далеко?
– Отсюда – два шага, из твоего мира – три. Так я начинаю?
– Начинай уже! – рассердился я.
– Ну… значит… как же там… Ллиасса аллиасса алла и сссаа алла асссалла! Алиии! Эсе! Энке илиалссаа оссса асса эллеасса оссо иииииии! Эссеееаааааааа! Алаасса!
Вновь в глазах помутилось, пейзажи наложились друг на друга, а потом остался только один. Снежная равнина.
– Это и есть твой Миргород? – невозмутимо осведомился я. Вокруг, куда ни глянь, простирались сугробы. Вдалеке гремел гром. По-видимому, было очень холодно, но этого я, конечно, не чувствовал. – Что-то не похоже на город…
– Я же сказал, нужно два шага, – сердито пробурчал Рабан. – Промежуточная остановка. Сейчас, соберусь с силами, и прыгнем еще раз.
Пока Рабан собирался с силами, я зачерпнул немного снега. Впервые после, так сказать, «второго рождения» я держал в руках снег. На меня нахлынула тоска… сам не понимаю, по чему. По Родине? Я покинул ее всего полчаса назад. По родным и близким? Я их не помню. По русской зиме? То, что меня окружало, было ничуть не хуже. По прежнему телу? Это тут вообще ни при чем…
Рабан наконец-то соизволил приступить к своему пению, и я машинально запихнул снег в рот. Вкус мне понравился, а вот Рабан запнулся на полуслове.
– Патрон, прекрати! – возмутился он. – Я не люблю снег… фу, холодно же! Ты в таких случаях заранее предупреждай, ладно? Ну, чтобы я успел отключиться…
– А чего это ты вообще к моему рту подключен? – прочавкал я. – Тебе какое дело, что я ем?
– Я тоже поесть люблю, – пробурчал мозговой паразит. – Я не только ради тебя твои рецепторы развивал… Так, на чем я остановился? Хотя какая разница, все равно теперь сначала начинать… Ллиасса аллиасса алла и сссаа алла асссалла! Алиии! Эсе! Энке илиалссаа оссса асса эллеасса оссо иииииии! Эссеееаааааааа! Алаасса!
Все повторилось. Но если степная и снежная равнины отличались разве что цветом, то теперь пейзажи наложились так, что в глазах зарябило. А потом я ощутил себя стоящим на крыше небольшой башенки.
И теперь вокруг действительно был город.
Итак, это и есть знаменитый Миргород… Я долго пытался понять, на что же он больше всего похож, но так и не понял. Жуткое смешение самых разных стилей – от классики до модерна, от средневековья до футуризма, от строгих небоскребов Нью-Йорка до сюрреалистических зданий Дали. Хотя небоскребов как таковых тут не было – даже самые крупные здания не превышали двадцати метров. Странно…
С трех сторон город простирался насколько хватало зрения. А вот с четвертой он очень быстро заканчивался, и начиналось море. Сапфирового цвета, его волны сверкали в лучах восходящего солнца.
В этом мире было раннее утро. То тут, то там виднелись паруса и трубы разномастных суден – от деревянных лодок до сверхсовременных рыболовных сейнеров.
– Красиво… – заметил я, облокотившись на перила нижними руками. – А что еще есть в этом мире?
– Город, – недоуменно ответил Рабан. – И немножко моря. Сам разве не видишь?
– Угу. А еще что? Что скажем, на другом берегу моря?
– Патрон, да здесь больше ничего нет! Только город и море.
– То есть? – не понял я. – Такой маленький мир? А разве так бывает?
– Бывает… Это ведь не полноценный мир, а анклав. А я разве не сказал?
– Объясняй, я не тороплюсь, – снисходительно предложил я, блаженно жмурясь под ласковым солнышком.
Несмотря на то, что вокруг был целый мегаполис, никто не обратил внимания на то, что здесь появился я. Никто не вваливался с требованием очистить территорию, никто не показывал на меня пальцем… Сверху было хорошо видно, что на улицах тут встречаются самые необычные создания.
Некоторые выглядели еще жутче меня.
– Ну, анклав, это тоже мир, только очень маленький, – деловито рассказывал Рабан. – Обыкновенный мир, такой как твой, он… ну, он почти бесконечен. То есть на самом деле не совсем бесконечен, просто… я не очень разбираюсь в деталях, но это и неважно. И остальные миры такие же… большинство, во всяком случае. А анклав… это не совсем настоящий мир. Это просто кусочек какого-то мира, который каким-то образом от него отделился. А свойства у анклава такие же, как и у мира, только вот размеры подкачали. Самые гигантские анклавы размером со звездную систему, самые маленькие – с небольшую комнату. Ну а этот средний – чуть-чуть побольше вашей Москвы. Примерно четверть территории – остров и город на нем. Остальное – море.