— С удовольствием, — ответила она и встала. — Я хотела возразить вашему слуге, когда он указал мне на это место, но потом решила, что ему виднее.
Через несколько мгновений Тирия уже сидела по левую руку от Арлиана, Ворон устроился справа, а лакей расставлял перед ними дымящиеся блюда.
Во время ужина Тирия и Арлиан вели оживленную беседу, в то время как Ворон вставлял редкие замечания и в основном помалкивал. Тирия попросила Арлиана подробно рассказать ей о норах драконов и о том, как он убивал чудовищ. Он сомневался в искренности ее интереса — скорее дело было в том, что она старалась как можно больше разузнать о нем самом.
Арлиан поведал ей о том, как они поджигали стены, чтобы уничтожить яд, и внимательный интерес, сдобренный улыбками, сменился на лице Тирии едва сдерживаемым потрясением.
— Знаете, насколько мне известно, — сказала она, — в определенных кругах яд дракона стоит триста дукатов за одну каплю.
— Да, я слышал, — улыбаясь, ответил Арлиан, прекрасно понимая, что ведет себя жестоко.
Ведь эта молодая женщина, почти девочка, стала наемным убийцей, забыла о морали и поставила на карту свою жизнь ради возможности получить такую каплю.
— Говорят, даже одной капли, смешанной с кровью человека, достаточно, чтобы стать обладателем сердца дракона.
— Да, так говорят, — согласился с ней Арлиан. — Однако по своему собственному опыту могу сказать, что яда, смешанного с кровью моего деда, было больше, чем одна капля. Яд сжег всю кожу с его лица и разъел левый глаз до самой глазницы и только потом попал мне в рот.
Неожиданно побледнев, Тирия с трудом сглотнула и положила на стол вилку.
— О, прошу меня простить! — вскричал Арлиан, испытывая одновременно мстительное удовольствие и истинное раскаяние. — О таких вещах не следует говорить во время ужина с прекрасной дамой! Мы должны рассуждать о жизни и красоте, а не о смерти и разложении.
— Да, — ответила Тирия и посмотрела на рыбу, которая лежала у нее на тарелке. Вилку она так и не взяла.
— Давайте больше не будем говорить о мерзких тварях и их отвратительных слугах — людях, которые вынашивают детенышей своих хозяев-драконов. Наверняка вас смогут заинтересовать гораздо более приятные вещи.
— Но не все из них отвратительны, — запротестовала Тирия, не поднимая глаз от тарелки и не встречаясь с Арлианом взглядом. — Я… мне довелось познакомиться с обладательницей сердца дракона в Гэллоуз-Хилл, и она показалась мне совершенно очаровательной особой — и, разумеется, разве вы сами не вынашиваете будущего дракона, пусть и против своей воли?
— Да, мне выпала такая позорная участь, — не стал спорить Арлиан. — Мне стыдно, что я еще не воспользовался чудесным мастерством аритеянских волшебников, чтобы очистить свое тело от скверны, однако я пользуюсь преимуществами, которые дает мне сердце дракона, ради продолжения войны с мерзкими тварями. Когда я пойму, что война может успешно продолжаться и без этого — или когда она закончится и все драконы будут уничтожены, — я непременно отдам себя в руки моих волшебников.
— Но вы нисколько не отвратительны и в вас нет ни капли скверны, милорд!
— Вы его плохо знаете, — пробормотал Ворон, засунув в рот кусок хлеба.
— Подумайте о тех преимуществах, которые дает вам сердце дракона! Жизнь гораздо более долгая, чем у нас, смертных, да еще защита от ядов и болезней…
— Неспособность иметь детей и постепенное охлаждение, нет, смерть всех чувств…
— …и еще исключительное, почти нечеловеческое обаяние… знаете, я с трудом сдерживаюсь, чтобы не броситься в ваши объятия! А кроме того, говорят, что обладатели сердца дракона сильнее и реакции у них лучше, чем у обычных людей. И они наделены даром к колдовству…
— Колдовство требует глубокого изучения и практики, не более того, — заметил Арлиан. — Что же до остального, не могу уверенно утверждать, что это правда, однако считаю, что все перечисленное вами — недостаточная награда за то, что в твоем сердце развивается чудовище.
— Чудовище, которое появится на свет лишь через тысячу лет!
— Рано или поздно тысяча лет пройдет, а я с большим удовольствием оставил бы будущему что-нибудь более ценное, чем злобного дракона.
— Мне даже представить себе трудно, каким будет мир через тысячу лет!
— И тем не менее эта тысяча лет пройдет.
— А что, если через девятьсот лет обладатель сердца дракона отдаст себя в руки аритеянских волшебников? Разве не прекрасно прожить так долго в нашем чудесном мире, а потом уничтожить чудовище до того, как оно появится на свет и начнет причинять вред людям?
— Возможно. Я не знаю. А еще мне неизвестно, сохранится ли знание об аритеянских ритуалах за столько времени. Думаю, Общество Дракона позаботится о том, чтобы убить всех аритеянских волшебников, живущих в Землях Людей.
Очень опасный поворот разговора, в особенности учитывая, зачем Тирия прибыла в Мэнфорт. Она искоса посмотрела на Арлиана, но потом, видимо, решила, что это всего лишь совпадение.
— Ну а если они и в самом деле будут убиты? — спросила она. — Наверняка в Аритейне можно найти других.
— Которые, вне всякого сомнения, с радостью приедут сюда, — заявил Ворон. — Подумаешь, дело большое, ну, прикончили их предшественников — и что из того?
Тирия метнула в него сердитый взгляд, Ворон замолчал, а она снова посмотрела на Арлиана.
— Разве они откажутся сюда приехать, — спросила она, — если им хорошо заплатят и объяснят, зачем нужны их услуги?
— Вы правы, среди огромного населения всегда найдутся дураки, уверенные, что им удастся сделать то, что не получилось у других, — согласился с ней Арлиан. — Но Аритейн маленькая страна, не каждый ее житель является волшебником, и не каждый волшебник знаком с ритуалом очищения. Со временем его секрет может быть утерян.
— Вы действительно так думаете? — встревоженно спросила Тирия.
Арлиан, не донеся вилку до рта, несколько мгновений внимательно смотрел на нее.
Совершенно очевидно, Тирия собиралась сделать именно так, как говорила: получить чудодейственный эликсир, прожить девятьсот лет, наслаждаясь жизнью, а затем снова стать самым обычным человеком, очистив свою кровь и прикончив детеныша дракона. Ее, похоже, не слишком беспокоило, что за свой приз придется заплатить кровью аритеян, а не золотом, в остальном же…
Тирию нисколько не волновало и то, что она лишится возможности иметь детей и постепенно станет холодной и расчетливой, забыв о человеческих чувствах, однако его это не удивило. Арлиан уже множество раз в прошлом встречался с подобным отношением. Многие люди просто не верят в то, что их восприятие мира будет медленно притупляться, а пожертвовать еще не рожденными детьми и вовсе просто.
— Надеюсь, вы понимаете, — сказал он, — что драконы совсем не благосклонно относятся к убийству своих детенышей?
— Конечно, — заявила Тирия. — Но что они могут сделать?
— Совсем немного, — ответил Ворон.
— Нас ведь защитит ваше обсидиановое оружие, — продолжала Тирия, не обращая внимания на управляющего.
Арлиан положил в рот кусочек рыбы, старательно его прожевал, потом проглотил.
— У драконов, несмотря на то что они очень древние существа, — сказал он, — впереди полно времени, чтобы найти способ справиться с нашей защитой и сберечь свое потомство.
— А у нас впереди века, чтобы найти ответы на все их происки. Знаете, лорд Обсидиан, по-моему, вы недооцениваете людей.
— Скорее, думаю, вы забываете о том, что драконам служат люди, а они не менее умны, чем аритеянские волшебники и те, кому удастся найти новый способ сделать обладателя сердца дракона обычным человеком.
— Нет, я…
Тирия замолчала, сообразив, что как раз и относится к числу таких людей. Арлиан улыбнулся ей.
— Тысячу лет назад, в самом начале восстания против правления драконов и первой войны с драконами, существовала группа людей, знавших тайну воспроизводства драконов, они решили покончить с чудовищами простым способом — уничтожить всех обладателей сердца дракона, — сказал он. — Они называли себя Орденом Дракона и не знали, каким способом можно прикончить чудовище — тайна обсидиана была открыта лишь четверть века спустя, — но обладателей сердца дракона они могли убить без проблем, что и делали в надежде, что их будущие потомки освободятся от своих мерзких хозяев. В результате и начались Войны Людей с Драконами, и мерзкие твари создавали новых обладателей сердца дракона быстрее, чем Орден их уничтожал.