Как только мы пришли в свою комнату я начал ее раздевать, а она не уступала мне и тоже стала расстегивать мне рубашку, глаза горели в предвкушении, и она часто облизывала свои соблазнительные губы, сняв с нее платье я увидел на ее шее мамино кольцо. Она подвесила его на простую веревочку и мне стало стыдно, что я не подарил ей цепочку. Я совсем забыл о своем обещании, поэтому подняв ее на руки я понес в кровать и прося прощения, шептал свои оправдания, что пока не могу уделить ей больше внимания из-за огромного количества работы и информации, которую мне надо срочно направить в нужное русло. Целуя все ее тело, я обещал исправиться, но Кира ответила, что ей ничего не нужно, кроме меня. И это было так приятно, потому что все мои женщины сначала брали от меня все что им требовалось, и лишь потом только думали обо мне и моих желаниях.
Проснувшись утром, я прижал к себе посильнее мирно спящую жену. Я каждый раз, когда называю ее этим словом чувствую некую эйфорию. Разглядывая ее лицо, я понял, что фотосессии нам не избежать, потому что оно было без единого пятнышка, а вот на шее были синяки, странно, вечером их точно не было, и веревочки с кольцом я не обнаружил. Наверное, развязалась и где-то в кровати нужно поискать. С Тизой мы договорились созвониться в девять, и если все будет в силе, то она прибудет к одиннадцати, так как первая часть наших с Кирой страданий пройдет у нас дома. Известный фотограф Фран какой-то там приедет в час дня. Будет несколько фотографий дома, а затем едем дальше. Вздохнув, я поцеловал Киру и тем самым случайно разбудил ее.
— Мне снилась мама. Она оказывается хотела покончить с собой, когда я была маленькая. Позвони Вильосу, спроси пожалуйста, когда мы сможем к ней слетать, — хрипло ото сна сказала она и поцеловав меня в ключицу уткнулась лбом мне в грудь, крепко обнимая.
— У меня такое впечатление, что она не по собственной воле является любовницей Вильоса, и вряд ли она сумасшедшая. Он бы не навещал ее так часто, — задумчиво сказал я.
— Я тоже так думаю. После этого воспоминания у меня совсем нет настроения, можно я понаглею и пока не приедет Тиза, я не буду выходить из комнаты?
— Тебе можно все, но в час приедет фотограф. У тебя на лице ничего не осталось.
— Я знаю, я вставала ночью. Сегодня у меня было много снов, — грустно сказала она и прикоснулась губами к моей коже.
— Я могу поднять тебе настроение одним проверенным способом, — шепнул я, и тогда она отодвинулась от меня и глядя в глаза спросила:
— А когда у тебя отпуск? У нас будет свадебное путешествие?
— Отпуск не скоро, а что это за свадебное путешествие? Может просто путешествие? Причем тут свадебное? — удивился ее словосочетанию.
— Забудь, — сказала она. — А ты на каком языке вчера разговаривал по смарту? Красивый язык.
— Инсанский. Я родился в городе Маррачи и мои родители чистокровные инсанцы. У меня даже имя классическое и самое распространенное.
— Мне нравится твое имя, а какие еще там распространённые имена?
— Марко, Матео, Адриан…
— А девочки?
— Ана, Кьяра. Ты имена детям уже выбираешь? А не рано ли? — спросил я усмехнувшись.
— Не рано, — буркнула она, чмокнув в подбородок, затем резко встала и ушла в ванную.