— Папа! Я могу лечить людей! Я отдаю им частичку себя, и они выздоравливают!
Вдруг я услышала детский плач. Ну вот, Инг проснулся.
— Прости, меня сын зовет. Сегодня всех нянек отправила по магазинам, так что присмотреть сейчас за ним некому, — улыбаясь сказала я и встала со стула. — Маме можешь не рассказывать, она все равно не поверит, но знай, я люблю вас очень сильно и скучаю каждый день. Простите меня что вас бросила, но я не хотела и не вини Вадима пожалуйста. Я, кстати, его тоже видела, у него ребенок уже в садик ходит в тот самый что ты меня водил. Все, мне пора, Инг прямо надрывается…
Не успела я еще что-нибудь сказать, как оказалась в своей комнате. Малыш заливался в своей кроватке, я подскочила с дивана и взяла маленькую привереду на руки, и он сразу же замолчал, растягивая рот в улыбке.
— Что ж ты мне не дал с твоим дедушкой поговорить подольше? Вот подрастешь и мы с тобой попробуем переместиться к ним, и я вас обязательно познакомлю. Он самый лучший дед на свете! — говорила я качая на руках белокурого капризулю.
В одной из больниц одного из северных городов России в обычной реанимационной палате лежала молодая девушка девятнадцати лет, подключенная к системе жизнеобеспечения. Вчера она попала в аварию вместе с молодым человеком, который погиб на месте, а ее успели доставить в больницу, но вечером из-за тяжелой травмы и сильного отека произошла смерть мозга.
В палату вошел главный врач этой больницы и проверив показатели только вздохнул, глядя на девушку, которую смерть решила забрать в столь юном возрасте. Вскоре раздался стук в дверь, заставивший врача обернуться.
— Здравствуйте, где мне можно найти Лаоха Евгения Степановича? Мы по телефону с ним договаривались на это время. Я Самарский Игорь Викторович.
— Здравствуйте, это я. Прошу проходите.
Мужчина не смело шагнул в палату и замер, глядя на свою дочь. Его девочка была уже мертва, и он знал об этом, потому как ночью она приходила к нему во сне и попрощалась, рассказав, как всегда, невероятную историю. Она всегда была большой фантазеркой. Сколько разных историй она рассказывала ему в детстве, а сколько игр она устраивала во дворе, и сколько находила приключений с соседскими мальчишками на даче… Игорь Самарский обожал свою дочь и был откровенно против того что она начала встречаться с одноклассником, который был слишком избалован своими родителями, но и его теперь нет, так что свою обиду, злость, отчаяние он не мог вылить ни на кого.
— Игорь Викторович, я Вам забыл вчера сообщить о беременности Вашей дочери. Пять недель… Если бы срок был больше, то мы могли бы попытаться продержать тело еще недель двадцать, но тут огромные риски, вы сами понимаете. Да и ребенок будет слишком слаб и большая вероятность инвалидности. Вы с супругой уже в возрасте и вам тяжело будет тянуть это все. Хотя кто я такой чтобы Вас переубеждать. Вы можете поговорить с другими специалистами, но время идет на часы, люди в очереди стоят годами. Все же предлагаю тот вариант что мы с Вами обговаривали вчера. Вы обдумали мое предложение? — тихо произнес Евгений Степанович.
— Да, мы с женой подпишем все бумаги. Мы разрешаем трансплантацию органов. Мы хотим, чтобы хоть какие-то частички нашей дочери пожили на этой Земле и пусть в чужих телах. Она бы сама этого хотела. Ира очень добрая девочка, — сказал мужчина и наклонившись взял девушку за руку, чтобы в последний раз ощутить ее теплую ладонь.