Дедуля объяснил мне все, хотя понимания его объяснения не добавили. Как у меня могла сохраниться человеческая форма, если человеческая форма Кары погибла?
— Все очень просто, — сказал он, — Кара тогда ещё не обрела свой человеческий облик, и твоя человеческая суть возобладала над ней.
Так что она бы автоматически погибла, когда бы пришло время обретать человеческую форму. Она жила с моей сущностью в себе, словно со смертельным вирусом.
Парой минут позже меня нашла Сэмми, она принесла ещё выпивки, но я больше не могла пить, так что она выпила за меня, притворившись мною. Я засмеялась, когда она якобы подбодрила меня, остальные в каюте присоединились к тосту. Я улыбнулась ей и была бесконечно благодарна за то, что она дала возможность посидеть здесь ещё. Когда она снова вышла, то прихватила с собой бутылку воды.
— Все будет хорошо, — улыбнулась она.
— Как это может им нравиться? Мне жутко неприятно это чувство. Голова идёт кругом, тело обмякло… — я засмеялась, — и почему-то все кажется смешным.
Она рассмеялась из-за меня.
— Это черкруто, ага?
Я снова засмеялась и проследила за ней, когда она пошла обратно.
Вода так приятно освежала, я задержала ее во рту и снова взглянула на звёзды. Они казались такими близкими, что можно достать рукой, но, когда я попробовала сделать это, рука просто потрогала воздух.
Я захихикала и легонько тряхнула головой, надеясь, что это поможет вернуть все на свои места.
— Можно? — голос Эмануэля раздался рядом со мной. Я посмотрела на него, не поднимая головы от дивана, и кивнула.
Он хмыкнул и сел рядом.
— На вечеринке слишком много народа?
Я рассмеялась.
— Нет, это все алкоголь.
— Тебе восемнадцать, Елена, обещаю, что никто тебя здесь не побеспокоит.
Я одарила его взглядом.
— Папарацци повсюду, но сегодня мне нет до них дела, — уверенно сказал я.
— Правильный настрой, — сказал он и откинулся назад, чтобы тоже посмотреть на звезды.
Некоторое время было тихо.
— Можно задать вопрос? — я нарушила тишину.
— Конечно.
— Сколько тебе лет?
Он снова хмыкнул.
— Чрезвычайно стар, — ответил он.
— Да ладно, я не упала в обморок, когда Мастер Лонгвей назвал свой возраст.
— Мне почти четыреста лет.
— Боже, да ты стар, — пошутила я, и мы оба рассмеялись. — Так как ты познакомился с королем Гельмутом?
— Ты действительно хочешь это знать? — он посмотрел на меня, я повернула голову и тоже посмотрела на него. — Ты должна быть там, — он указал на комнату, где все мои друзья танцевали, смеялись и пили. — Наслаждаться своей вечеринкой, а не спрашивать о драконах и их всадниках.
— Мне любопытно, кроме того, ты сказал, что там, откуда ты родом, вы делаете все, что именинница… хочет… делать, — хихикнула я. — Ладно, это не совсем твои слова, но ты же понимаешь, что я имею в виду.
Он засмеялся и кивнул.
— Хорошо, это было примерно в то время, когда твой отец заявил права на сэра Роберта. Твой дедушка не очень любил Хроматических и все еще видел в нас огромную угрозу. Честно говоря, так и было, — тихо сказал он. — Полагаю, мы просто не могли увидеть возможность перемирия, как это удалось Металлическим, — он выдохнул и погрузился в воспоминания. — Меня поймал твой дедушка. Я по сути своей был одиночкой и не имел понятия, как переходить в человеческую ипостась. Тогда это не было нормой для Хроматических. Он держал меня в своей темнице и, конечно, не знал о симпатии твоего отца ко всем драконам или о том, что он, собственно говоря, приручил Ночного Злодея. Поэтому, когда начали распространяться слухи, что у короля в подземелье Солнечный Взрыв, твой отец с друзьями должны были увидеть это своими глазами.
Он выпрямился и оперся руками на колени. Потом посмотрел на меня через плечо, улыбнулся и оглянулся на палубу.
— Я многого не помню, но я помню, как был зол. Впервые в жизни мое голубое пламя не смогло расплавить решетку камеры, впервые я не мог освободиться, и чувствовал себя в ловушке.
— Мне знакомо это чувство, но, конечно, оно возникло не в такой же ситуации, — сказала я.
— Нам следовало догадаться, Елена, для этого нет извинений.
— Все уже кончилось, — я улыбнулась ему и выпрямилась, но голова была слишком тяжелой, так что я снова откинулась назад.
Он тихо рассмеялся, когда я игриво шлепнула его по плечу.
— Ты никогда не должен смеяться над принцессой, когда она пьяна.