Эти слова я все еще слышала каждый раз, когда встречала незнакомца, который любил моих родителей, и это сопровождалось бременем, которое я несла, зная, что он жив, и что я обещала не следовать за ним.
Если бы эти люди знали, что мой отец жив, и с ним плохо обращаются, они бы сражались до смерти, чтобы освободить его. Часть меня понимала, что он знал это, но его любовь к своему народу и ради моей безопасности была больше, чем я могла когда-либо представить.
— Что это было?
— Бремя принцессы, — ответила я и просунула свою руку в руку Бекки, подруга практически танцевала, когда шла. Я посмеялась над ней и наклонилась, когда женщина с цветочным ожерельем подошла ближе. Она надела его мне на голову, и экзотические цветы достигли середины талии. Она поцеловала меня в щеку и сказала:
— С днем рождения.
Я мягко ответила:
— Спасибо.
Один из охранников проводил меня и Бекки до первого лимузина. Это было похоже на рай, когда я не нашла папарацци, сверкающими фотовспышками, и я снова почувствовала себя нормальной.
— Видишь ли, есть места, где королевская семья все еще чувствует себя нормальными людьми.
— Бекки, мы нормальные люди.
Она рассмеялась и игриво меня ударила.
— Ты знаешь, что я имею в виду.
Через несколько минут к девушкам присоединились Сэмми и Дин.
— Это так потрясающе! — сказала Сэмми. — Видели ли вы этих танцоров, как они двигались, я бы сломала бедро, если бы это была я, говорю вам.
Мы начали смеяться над ее переживаниями.
Она не была так взволнована долгое время. Я догадалась, что дружить с кем-то вроде меня, а не с королевской семьей, но с кем-то, кто все время был окружен опасностью, сказывается на людях. Даже самых веселых.
Джордж забрался после Люсилль, и все они выглядели так, будто были в настроении веселиться. У каждого из них было такое же ожерелье, как у нас с Бекки.
Сэр Роберт и Изабель уселись на противоположные сиденья, и последними пришли король Гельмут и королева Маргарет.
Эмануэль закрыл дверь, и я увидела его фигуру через тонированные окна, поднимающиеся спереди. Лимузин взлетел, и я опустила вниз окно, чтобы посмотреть на пейзаж, даже если это было первое правило, которое они научили меня не делать, как принцессе.
Бекки наклонилась, положив голову мне на плечо, и наблюдала за пейзажем вместе со мной. Это были тропики с пляжем прямо рядом с дорогой. Вода была такой синей с лодками и гидроциклами, играющими в океане. Мы ахнули, когда дельфин выпрыгнул из воды, и я застыла, когда увидела человеческую фигуру с рыбьей талией, выпрыгнувшую после него.
Я посмотрела на Бекки удивленными глазами, и та рассмеялась.
— Да ладно, Елена! Не говори мне, что ты никогда не видела русалок.
— Они существуют?
— Конечно, существуют, разве ты не встречала их на другой стороне?
Я быстро покачала головой и снова посмотрела на океан, надеясь увидеть еще одну. Я догадалась, что все вещи по эту сторону стены чувствовали себя достаточно свободно, чтобы показать себя.
Бекки снова положила свой подбородок мне на плечо после того, как объявила всему лимузину, что я никогда раньше не видела русалку.
— Тогда ей непременно стоит поплавать с русалкой, — сказал король Гельмут. — У твоего отца, кстати, была одна, влюбленная в него до беспамятства.
Я посмотрела на него.
— В моего папу была влюблена русалка?
Все рассмеялись.
— Сколько раз она пыталась утопить Кэти? — спросила королева.
— Она пыталась утопить мою маму?
— Они очень тщеславные, Елена, но некоторые из них довольно дружелюбны. Кто знает, может, одна из них позволит тебе с ней поплавать, — улыбнулась королева Маргарет.
— Надеюсь, — подумала я вслух и снова повернулась к океану, гадая, каково же это плавать с русалкой.
Мы остановились перед огромным особняком. У него было крыльцо, спускающееся в воду, и ворота, ведущие на небольшой деревянный причал, у которого было много водных мотоциклов и скоростной катер, который я видела только однажды в журнале в прошлом году, когда здесь был Люциан.
Я вздохнула, когда сердце сжалось от эмоций. Должно быть, они впервые вернулись после его смерти. Как бы я ни хотела отпраздновать свой день рождения, я чувствовала себя несчастной без него.
Каждому из нас отвели комнату, и когда я увидела свою, то поняла, что она принадлежала ему. Она была оформлена в темных тонах, а в шкафу висела его спортивная кофта. Я понюхала ее, но она совсем им не пахла, должно быть, они выстирали ее, когда нашли.
Я вытащила кофту. Она была зеленой и мягкой, и я зарылась в неё лицом. Я тихо проклинала человека, который постирал её, но догадывалась, что они даже на секунду не предполагали, что он никогда больше не войдет в парадную дверь этого прекрасного места.
Дверь открылась, и вошла королева Маргарет. Ее лицо вытянулось, когда она увидела меня с кофтой в руках. Я просто смотрела на нее несколько секунд и крепче держалась за кофту, боясь, что она захочет забрать ее себе, как и все остальные его вещи. Но вместо этого королева обняла меня и нежно притянула к себе.
— Я все еще жду, когда станет легче, но этого не происходит.
У нее были слезы на глазах, и мои тоже блестели. Принцесса или не принцесса, я буду плакать о единственной любви, которую потеряла.
— Мне знакомо это чувство, — прошептала я. По крайней мере, мне представился шанс попрощаться, его мать была лишена этого.
Она вытерла слезы и захихикала.
— Прости, я подаю плохой пример. Принцесса никогда не должна плакать на людях, — последнюю фразу мы произнесли в унисон и рассмеялись.
— Но мы не на людях. Мы в комнате Люциана, и нам обеим так его не хватает, — сказала я и посмотрела на нее. — Как вы с моей матерью привыкли ко всей этой истории с принцессой?
Она подошла к кровати Люциана, села на нее и медленно погладила его постель.
— Если бы я только могла сказать, сколько раз я спорила наедине с мамой Гельмута, — засмеялась она. — Я даже тайно желала, чтобы старую ведьму отравили.
Я захихикала.
— Ссоры были ужасными, но она многому меня научила. Как говорить, когда это важно, и как молчать, когда кажется, что важно говорить.
— Она вас не любила?
— Ни капельки, — ответила королева Маргарет. — Отчасти я почувствовала себя ею, когда Люциан рассказал нам о тебе, и мне так жаль, что мы не приняли тебя раньше. У нас могло быть столько совместных воспоминаний о нем.
Я снова улыбнулась. Казалось, это было так давно.
— У нас есть эти выходные, и воспоминания о них мы сохраним на всю оставшуюся жизнь.
Она поднялась и снова мягко обняла меня.
— Переоденься во что-нибудь более человеческое, и встретимся на крыльце.
Я захихикала и проводила ее взглядом.
Три чемодана ждали меня, я сложила кофту Люциана и положила ее в шкаф.
Открыв первый чемодан, я стала искать бикини и летнюю одежду. Мне действительно нужно отправится на летний шоппинг, потому что я не смогла обнаружить пару вьетнамок и даже шорты.
Вошли Бекки и Сэмми. На Сэмми было летнее платье и бикини под ним, а на Бекки шорты и топ без рукавов.
— Ты чего так долго? — спросила она, когда я нависла над последним чемоданом.
— Я сдаюсь. Клянусь, они, должно быть, сожгли мою нормальную одежду… — я взяла жакет какого-то известного дизайнера и бросила его обратно. — У меня нет шорт, нет летних вещей и купальника.
— Ничего страшного. У меня целая куча… помнишь?
Я с улыбкой кивнула, вспоминая первый раз в Драконии, когда она пригласила меня пойти с ними на озеро. В тот день она взошла.