4
«Вперед, – требовал рог, – в бой!», но поспешать можно и медленно. Волчья рысь свое дело сделала, теперь бергеры шли на врага мерным шагом, не торопясь. Полторы сотни шагов, сотня…
Гайифские пики слаженно опустились, создав перед строем смертоносную, почти непроницаемую завесу. При виде десятков копейных жал, казалось, глядящих ему прямо в лицо, фок Варзов лишь усмехнулся – нет оружия и способов его применения, побеждающих всегда и везде. Сейчас «павлины» поймут, с чем и кем столкнулись, но будет поздно. Пятнадцать шагов, пора… стук опустившегося забрала, и мир сужается до неширокой светлой полосы на темном фоне.
– Агмар-р-р-рен! – рев вырывается из глотки Ульриха и, подхваченный соседями, волной катится дальше вдоль строя. Мерный шаг сменяется мощным рывком. Неуклюжий с виду медведь способен кинуться на охотника молнией, и если тот оплошает… Бергеры и кидаются. Мгновения стремительного бега и удар! Пик много, их наконечники в порядке, как и сжимающие древки руки, но добрую сталь горских лат так не пробить. Торс, шея, плечи, лицо – все закрыто. В первых двух шеренгах нет слабозащищенных и нет слабых, только такие вот бронированные «лоси». Прочие пока сзади, ждут, когда им проложат путь сквозь лес вражеских пик.
Эти пики бессильно тычутся в грудь и живот, скользят по забралу, пытаются если не пробить, так хотя бы остановить… Только «призраки прошлого» не желают останавливаться, они рвутся вперед, при этом стараясь всячески увернуться, пропустить очередной наконечник мимо себя, отклонить древко рукой в сторону, прихватить сразу два-три и зажать стальной хваткой, при возможности – сбить вниз, воткнув в землю, и, если хватит силы, сломать. А сила есть, и немалая, ведь первые два ряда – отборные силачи. Рейнхард может собой гордиться, он на равных сражается плечом к плечу с этими, как они любят говорить, «достойными воителями».
– Ха-а! – из-за спины прилетает молодецкий удар алебардой, хруст, и на землю падают обломки сразу двух пик, которые Рейнхард сумел зажать на своем плече, как на наковальне. Ну да, пришлось присесть, чтоб удержаться на ногах, а тут опять в живот тычут, и в лицо тоже. Но редеет этот змеев «частокол», редеет! Что-то сломано, выбито, просто по-наглому выдернуто из рук, и вот уже видно, как в открывшиеся бреши лезут парни полегче и попроворней, вот-вот доберутся до «живого мяса» и тогда пойдет настоящее веселье.
Резаться в ближнем бою, грудь в грудь с серьезно одоспешенным зверьем имперцы явно не желали и все заметнее начинали подаваться назад.
Еще один наконечник, скрежетнув по ожерелку, ушел куда-то вбок, и Рейнхард даже не понял, почуял – вот прямо сейчас его ничто не сдерживает. Кроме полковничьей перевязи, но у бергеров полковники тоже люди, в смысле воители. Они не взирают на битву свысока, они дерутся.
Полковник прыжком ринулся вперед, раздвигая оставшиеся не у дел пики латными плечами. Шаг, второй и вот он, гайифец, на расстоянии удара. Еще злые и уже испуганные глаза под козырьком шлема, выпустившая бесполезное древко рука тянется за шпагой, только поздно – талигоец в быстром выпаде выбрасывает руку с мечом вперед. Острие клинка почти без усилий входит сине-зеленому под нижнюю челюсть. Удар ногой отбрасывает умирающего на «павлина» во втором ряду, тут же короткий замах и косой удар по пикинеру слева, в удобно открытое плечо… И сразу же мах вправо, по руке, не убить так ранить, лишь бы расширить брешь во вражеском строю.
Где-то рядом перекрывает общий гвалт знакомый рык Ульриха, вот и Длинный прорвался. Вторым! Глазеть по сторонам некогда, любимый полуторник ищет добычу и находит, работы много, очень. Бергерский прадед-воитель правнуком был бы сегодня доволен, а со здешним маршалом потом объяснимся. К победителям не придираются, а изменившийся шум боя подсказывает – все идет просто отлично.
5
Что сейчас придется еще труднее, Дени понимал. Враги надвигались с трех сторон, хорошо хоть у имперской пехоты что-то случилось, и она так и не присоединилась к «танцам на лугу». Савиньяк же людей уводить явно не собирался, значит, партия до конца не доиграна.
Мотаясь по полю и рядом с генералом, и отдельно от него, Дени даже без подсказки уяснил смысл устроенных «плясок». Стягивая на себя все новые и новые конные полки противника, Савиньяк треножил их цепочками коротких, яростных, но по большому счету мало что решающих стычек. Размениваясь на них, «павлины» впустую тратили время и силы, отложив всякие мечты о решающей атаке и обходе. Не позволял генерал и втравить себя в затяжной бой, управляясь со своими эскадронами, как умелый жонглер: нанес быстрый неожиданный удар и тут же отскочил куда-то в сторону, благо пространство пока позволяло. Талигойцы раз за разом опережали имперцев, не давая им действовать согласованно, вот и не получилось у «павлинов» как следует зажать наглецов, хотя сил и хватало. То ли у гайифской конницы не имелось здесь единого начальника, то ли имеющийся слишком медленно думал, но выигрыш явно был за Талигом.