1
Торчать на чужом месте с чужой трубой было непросто. Стивена так и тянуло помчаться по ротам, где, без сомнения, все ослепли, оглохли и вообще одурели. Мешали приказ и собственная былая убежденность в том, что меньше всего во время боя требуется начальство. Пуэн умел не мешать толковым подчиненным, за что Хейл был ему от души признателен. Оставалось брать пример с полковника, то есть стоять у знамени, любуясь на чистящих поредевшие хвосты «павлинов». Зрелище сразу и душу грело – отделали сине-зеленых неплохо, и настраивало на серьезный лад – отступать имперцы не собирались, значит, предстояло дать им нового пинка, не отбив при этом уже собственную ногу.
Наверное, Стивен все же не удержался бы и прогулялся по позициям, но Пуэн засуетился раньше.
– Господин капитан, – оттарабанил теньентик из свиты Ожери, которого Хейл мельком видел и прежде, – господин временно командующий центром просит вас срочно прибыть к знамени. Я привел лошадь.
– Едем.
То, что вместо себя надо было кого-то оставить, Стивен сообразил уже на полпути, но поворачивать было поздно, имперцы сидели тихо, а у Пуэна ротами командовали отнюдь не ослы. И вообще, случись что, от ставки командующего центром до баталий галопом всего ничего, пока парни держатся, четыре раза вернешься.
Ожери выбрал для себя серединный холм, где воткнули знамя, и где генерал, не выдерни его в ставку, торчал бы до самого конца сражения. Пуэн устроился там же, но на самый верх забираться не стал, предпочтя близость к схватке возможности разглядеть, что творится у Савиньяка или на правом фланге.
Небольшую толпу на склоне Стивен приметил сразу, хотел даже что-то спросить, но осекся, увидев возле превращенной в коновязь телеги серебристого мориска с зацепленными за луку седла поводьями. Второго такого здесь быть никак не могло… Обошлось, и слава Создателю! Рэй Алонсо и сам уцелел, и красавца своего сберег, а ведь потерять коня на вражеских пиках легче легкого.
Не то чтоб капитан Хейл места себе из-за свихнувшегося кэналлийца не находил, но сгинь тот в своей непонятной атаке, было бы жаль, и не только из-за памяти о Бересклетке…
– Здесь генерал Алва, – что-что, а проследить чужой взгляд штабные умеют. – Собственно говоря, командующих полками собирают по его приказу.
– Алвы?!
– А вы еще не знаете? Маркиз Алвасете замещает маршала Манрика почти с самого утра. Признаться, мы сперва удивились, но маркиз показал себя истинным командующим.
Ну да, истинные командующие скачут по холмам, болтают с капитанами, швыряются зрительными трубами и с одним эскадроном атакуют вражеские порядки…
– Вижу, вы удивлены?
От необходимости отвечать Стивена избавил командир линарцев, добиравшийся с самого края позиции. Пришлось здороваться, объяснять, что здесь делает капитан Хейл, и выслушивать ободрения и советы, спасибо хоть, не затянувшиеся.
Они с линарцем оказались последними, кого ждали. Семеро полковников и один капитан не успели даже толком обменяться приветствиями, как стоявший в стороне вместе с Пуэном Алва махнул рукой, подзывая господ офицеров к знамени. Он опять обходился без шлема, но покрывавшие доспехи бурые пятна говорили сами за себя. У Бересклетки кэналлиец тоже был по уши в чужой крови, прежними были и движения, и осанка, зато взгляд… Этого человека капитан Хейл прежде не встречал. Созванных офицеров разглядывал не бесшабашный рэй Алонсо и не готовый убивать зверь, а полководец, причем сошедший с батального полотна, потому что живой человек так не смотрит.
– Господа, – негромко уведомил Алва, – вы здесь потому, что ваш командующий ручается за передышку, а объяснять удобней без посредников, один раз и всем сразу. Тем, кто по какой-либо причине еще не осведомлен, сообщаю, что по поручению маршала Манрика я принял на себя полное командование Второй Южной армией королевства Талиг. Маршал жив, но дурно себя чувствует. Генерал Ожери тоже чувствует себя дурно, но по несколько другой причине.
«По другой причине…» По какой? Не отлупили же его?
– Господин генерал, – рискнул все же подать голос линарец, – можем ли мы узнать подробности?
– Не сейчас, – синий взгляд скользнул по подобравшемуся полковнику и потянулся куда-то вдаль. – Сейчас главное, что «павлины» почти утратили боевой дух, особенно хорошо это заметно вблизи. Тем не менее, имперские баталии все еще держатся, и мы поможем им решиться на отступление. Командующий артиллерией генерал Понси уже отдал все необходимые приказы, его орудия, как вы можете убедиться, снова на месте.
Наверху и впрямь появились пропавшие при отступлении пушки, вокруг которых кипела лихорадочная суета. Бедняги артиллеристы, несладко же им сегодня пришлось! Таскать бронзовых чудищ еще то удовольствие, а сегодня их таскали трижды. Вверх, вниз, теперь опять вверх…