Эта победа ее была решительной, ибо в поражении своем он потерял то, что она наиболее ценила в нем, — дух рыцарства, который он при всех случаях старался сохранить. Она считала его трусом и лицемером, но рыцарство его она высоко уважала и не сомневалась в нем.
Но эта последняя злосчастная встреча продемонстрировала его в безобразнейшем, далеко не рыцарском, виде. Он, как назло, вывернул наизнанку все наихудшее, что в кем таилось. И вот с этим впечатлением о нем она и покинула мир.
Левдал поднялся с постели, охваченный жесточайшими и горькими чувствами. Всю свою жизнь он пытался вызвать ее почтительное восхищение, и едва ли не это и составляло основу его любви к ней. И если бы ему удалось добиться своей цели, он, несомненно, в свою очередь восхищался бы ею. Но теперь он был безжалостно уничтожен. Она с презрением повернулась к нему спиной — и ушла.
И тут все его горе, все разочарование его и весь остаток любви, еще не поглощенный тщеславием, тотчас же превратились в новое чувство — в ненависть к Мордтману. Да, он сделает целью своей жизни — отомстить Мордтману. Он поставит его на колени и этим возьмет реванш за свое поражение. Иного пути нет и не будет.
Впрочем, у него еще остался сын, Абрахам. Он ведь едва не позабыл о нем.
И тут мысли о сыне смягчили душевную горечь отца. Мальчика он заставит преклоняться перед собой, мальчик с признательностью ответит ему любовью на его любовь. Что ж, если не удалось одержать победу над женой, то есть еще сын, которого он сформирует по своему образу и подобию. Он поведет сына за собой и вознесет его необычайно высоко, со всей силой своей любви; и это будет для него тем утешением, какого он не испытывал в отношениях с Венке.
Но прежде всего надо будет помочь Абрахаму перенести горечь утраты. И тут дозволительно будет, если мальчик поплачет и попечалится.
Профессор Левдал взял лампу и направился в комнату Абрахама, чтобы разбудить его и со всей осторожностью рассказать сыну о потере матери.
Служанки больше не ложились спать. Они, затопив в комнатах печи и сварив кофе, удалились на кухню и там с нетерпением поджидали утра, чтобы разнести по городу последнюю новость.
Абрахам сквозь сон почувствовал, что в его комнате затопили печь. И поэтому ему показалось, что уже пора идти в школу.
Отец подошел к нему, и тогда мальчик тотчас вскочил с постели, подумав, что он проспал.
— Разве уже восемь часов? — спросил он с беспокойством.
— Нет, мой мальчик! Сейчас не больше шести. Но я разбудил тебя, чтобы сообщить нечто печальное. Однако будь сильным, Абрахам! И пусть господь бог укрепит твое сердце! Этой ночью, друг мой, мы с тобой понесли большую потерю: твоя мать внезапно заболела и…
— Мама умерла! — с отчаянием крикнул Абрахам и руками ухватился за отца.
— Спокойней, мой мальчик! Взгляни на меня — я спокоен. И хоть ты молод, но я требую, чтобы и ты был мужчиной. Господь бог возложил на нас тяжкое испытание: болезнь твоей матери возникла так внезапно, что никакие силы небесные и земные не могли ей помочь. Но слава создателю — ей теперь хорошо. А что касается нас, то мы с тобой остались одни.
Абрахам с трудом уяснил слова, сказанные отцом. Схватив свой костюм, он стал поспешно одеваться, чтобы скорей пойти туда, где лежит его мать. Но отец удержал его, сказав:
— Нет, нет, мой мальчик! Еще рано, и ты пока должен остаться в постели. У тебя, бедняжка, будет достаточно времени, чтобы предаться горю.
— Но, папа, папа… Неужели мама умерла?
И тут Абрахам, рыдая, бросился на подушки.
Отец долго сидел возле постели сына и поглаживал его голову.
Абрахам утих, и тогда отец поднялся, чтоб уйти. И уходя, он сказал:
— Эти дни, Абрахам, ты не будешь посещать школу. Поэтому ты можешь лежать в постели, пока не рассветет. Впрочем, я вскоре зайду к тебе.
Отец ушел, и тогда мальчик стал твердить про себя:
— Мама умерла… Больше нет мамы… Она умерла…
Нет, нельзя разумом постичь этого. Нельзя представить себе, что мать куда-то безвозвратно ушла, умерла, ее нет, и никогда ее больше не будет.
Абрахам сел в постели и громко зарыдал, но потом, всхлипывая, снова уткнулся в подушки. На минуту мелькнула приятная мысль, что не надо идти в школу. Но тут слезы опять брызнули из глаз. Он долго и горько плакал, пока не заснул.
Он спал долго. Однако сквозь сон ощущал, что ему предстоит что-то невыносимо тяжелое, если он проснется.
В школу не надо было идти, и поэтому Абрахам проснулся только в одиннадцать часов. Ему принесли завтрак в постель. Однако есть совсем не хотелось.
Абрахам оделся и вышел из комнаты. Он миновал узкий коридор и направился к комнате родителей, но дверь оказалась запертой. И тогда Абрахам пошел через кухню.