— Попроси меня.
Он хочет слышать её. Хочет слышать её голос. Чаще. С придыханием. С мольбой и тем восхищением, что было так давно. Он словно целую вечность не видел её. Целую вечность ощущал пустоту и желал лишь одного - напомнить ей, кому она принадлежит.
— Прошу тебя… — её бедра покачнулись, дотрагиваясь до его эрекции. Стиснув зубы он не думая, опустился к её ягодицы и вонзил зубы, кусая, оставляя свой след. Так яростно и жестоко, что Виктория с визгом выпрямила спину.
— Прошу, сэр, пожалуйста, мне нужно в душ…
Он убрал руки с её бёдер и позволил подняться. Мать твою. Она помнит. Помнит и чувствует момент его дозволения. Где он ошибся? Почему это происходит? Она плавится под ним, будто ждала только его всё это время. Но её боль… в глазах такая боль и отчаяние…
~ два года назад.
— … ты думаешь, что у него были чувства к тебе, больше чем просто похоть, Вики?
Эвелина. Её подруга и бывшая смертная. Она второй близкий человек Виктории, знающий, о запретных отношениях с демоном. Бывших отношений. Если, конечно, он считал их отношения - отношениями. Она считала. До сих пор… каждая часть её тела протестует, если мозг пытается доказать обратное. Каждая часть её бессмертной души - помнит. Помнит прикосновения. Помнит его извращённую нежность… видит каждый день оставшиеся следы на своём теле и жаждет видеть смуглую кожу, забитую чёрным пигментом. Хочет видеть с какой заботой и лаской он гладит каждую свою отметку, посылая в тело тонну тепла.
— Я… знаю это, Эви. — честно признаётся Виктория. — Я уверена, что была кем-то большим. Уверена, что была той девушкой. Просто…
— Просто он безжалостен, Вики. — Эвелина берет подругу за руку и смотрит янтарными глазами, прямо в душу Виктории. — Он демон, понимаешь? Ваша связь, она не исчезнет в одночасье. Прошло тринадцать месяцев, но ты так и не можешь отпустить, забыть.
Виктория понимала это. Да, возможно она могла бы остаться. Могла бы поговорить и они вместе бы решили их проблему. Её разумная часть твердит о том, что он опасен. Он не должен был так поступать с ней. Не должен был позволять себе, то, на что Виктория не соглашалась. Но другая… та часть её души которая полностью и беспрекословно принадлежит ему… Она кричит в голос о своей тоске. Тоске по этим неправильным отношениям…
— Вы пошли против правил, против системы. Демон стал одержим ангелом, что уму непостижимо, Вики. Может этого не должно было случиться? Может разносторонность ваших сущностей это и есть апогей его нормального отношения? Может непринятие тебя как ангельской души, послужило тому, что мы имеем в итоге? Кто знает, куда бы завели тебя эти отношения, не найди тебя кто-то другой той ночью?..
*****
И вот снова она здесь. Его покои. Мрачные, как его душа. Холодные, как его сердце. Удушающие, как его руки на её шее. Виктория окидывает взглядом комнату и без озаренья совести подмечает несколько деталей. Он так и остался аккуратистом. Фактор, который раздражал её, как творческую личность. Да, ей нужно было пространство, она любила все минималистическое. Но характер её красочных эмоций, всегда конфликтовал с его холодной сдержанностью. Во всем. Кроме секса. Там он спускал своих демонов с привязи. И там их краски смешивались создавая уникальный оттенок. Оттенок их порочной связи.
Люцифер заметил задумчивое выражение лица девушки. Ему нравится, как тонко она умела подмечать детали. Да в общем-то, всё что она видела в его уединении - ему нравилось. Они изменились. Все между ними и вокруг изменилось. Кроме её буйства красок, его порядка и галстука, свисающего с изголовья кровати.
— Ты накажешь меня?… — он знает это выражение её лица. Видит трепет и жажду его наказаний. Она слишком быстро привыкла к этому. Идеальная для него. Идеальная в своей беззащитности перед ним.— Подними руки вверх, малышка. — Он разместился у неё между ног. Подхватил за бёдра и пристроился ближе, врезаясь в неё своим телом. Он медленно расслабил узел галстука. Сняв его, мужчина потянулся к изголовью, повязал его за перекладину, и, закусив губу, поднял руки девушки вверх, фиксируя и завязывая галстук на её запястьях…
Виктория, не обронив и звука прошла к невзрачной двери ведущей в ванную комнату. Люцифер настиг её когда, она шагнула одной ногой внутрь и положив руку ей на поясницу, второй - придержал дверь.
— Она останется открытой.
Виктория задержала дыхание от такого собственнического жеста. Кивнув, прошла внутрь и встала за матовое ограждение. Девушка повернула кран и подняла голову вверх, ожидая бесчисленные потоки капель воды.
Потоки сумбурных мыслей закружили в её голове. Зачем ему это? Неужели он так мстит? Неужели он так и не смог простить её уход? Она ведь всего лишь хотела жить. Она испугалась. Да, может она чертова трусиха. Испугалась и убежала. Не поговорив, не выяснив причину…
Девушка стопорит себя. Противится этой навязчивой мысли, которую так долго пыталась побороть. И в конечном итоге ей удалось. Удалось, правда ведь? Она счастлива. Она должна была выйти замуж и начать всё с чистого листа. Без него. Без её кошмара. Без того, кто сделал её одержимой. Зависимой по его яду. Без той тьмы, что делала её счастливой когда-то. Без обжигающей страсти. Всё с начала. Без него. Ведь это, было бы правильно…
— От чувств так быстро не избавиться, Вики. Как бы ты не старалась скрывать от меня правду, не лги себе. Будь честна с собой. — Эви встаёт, и протягивает Виктории бутылочку с раствором заживления. — Ты не хочешь начать с того, что избавишься от прямого напоминания о той ночи?Эвелина смотрит на неё с сочувствием. Оно ей не нужно. Никто не хочет чтобы его жалели в такой ситуации. Ей нужны силы, ей нужно помнить. Ей нельзя забывать.
— Нет. — говорит девушка твёрдо и проводит рукой по выдающемуся рубцу под левой грудью. Самый большой из всех возможных шрамов оставленный им. Главное отличие от других в том, что это единственный шрам, который он не предложил залечить. Не поцеловал и не провёл по нему своим языком. Зализывая, облегчая и превращая боль в удовольствие. Не смотрел на него, как на произведение искусства. Не сказал о том, что не стоит носить его на её прекрасном теле. Ничего не сказал… — Я должна помнить, Эви.
Эвелина махнула головой, смотря в пол и резко выдохнула.— Ты хочешь, Вики. Хочешь помнить, но никак не должна…
Виктория настораживает его своим молчанием. Заставляет его задумываться. Снова. Снова думать о тех вещах о которых не следует. Ему хочется отступить. Хочется трахнуть её. Схватить за волосы и трахнуть её рот. Потом бросить её на кровать и снова трахнуть. Хочет доказать своё полное право владения этим телом. Показать ей, кому принадлежат её крики.
Если бы он не видел её взгляда в тронном зале, не чувствовал желания покорности. Он бы поимел её прямо там. Как грязную, дешевую шлюху! Она не имеет права быть чистой. Не может просить об этом и уже тем более он не должен был позволять ей этого…
Отдать ему самое ценное. Сделать её уязвимой. Завладеть её телом. Заявить права на её душу. Избавиться. Вот чего он хочет. Вот то, что ему нужно.
Эти капли… предательское зрение играет с ним злую шутку. Мужчина стоит, оперевшись на дверной косяк и смотрит, как Виктория тихо принимает свою участь. Она прекрасно понимает, что её ждёт дальше. Должна понимать, почему он даёт ей толику свободы перед тем, как снова завладеет ей.