Через сорок минут уже шагаю по аэропорту и качу за собой огромный чемодан. Рейс через сорок пять минут. Наша группа состоит из десяти девушек моделей и троих сотрудников из компании IMG. Мы проходим досмотр и идем в сторону трапа, поднимаемся в салон и занимаем свои места. Энди садится рядом со мной, но я затыкаю уши наушниками и прикрываю глаза, хотя спать вовсе не хочется. Не важно. Я просто хочу отключиться. Вскоре стюардесса объявляет о том, что наш самолет взлетает и будет в Нью-Йорке через семь часов восемнадцать минут. Он набирает высоту, а я смотрю в иллюминатор сквозь облака. Париж остается внизу небольшим пятном. И где-то там — ОН. Отворачиваюсь и прибавляю звук на айподе.
«В ту ночь, когда я положила на тебя глаз, япочувствовала, что земля уходит из-под ног, занервничала, когда ты посмотрел на меня, а ты знал, что сказать…»iiO — Rapture (Bolier remix)
Глава 3
Нью- Йорк, США
Говорят, есть такая связь на свете, что не важно, сколько раз ты её разрываешь. Вы все равно встретитесь.
«Мальчики краше цветов» (Kkotboda namja)
Месяц спустя
— Мистер Берфорт, к вам мистер Дайвиани.
— Пусть войдет. И принеси нам два кофе, Саманта.
— Хорошо, мистер Берфорт.
Я нажал на кнопку коммуникатора и откинулся на спинку кресла. Через десять секунд в мой кабинет вошел Маркус. Он был моим давним другом и партнером: высокий, немного худощавый, с темно-русым жестким ежиком на голове. В Дайвиани текла итальянская кровь, и он использовал в своем лексиконе итальянские словечки — чаще всего ругательства. Друг сел на кожаный черный диван и улыбнулся.
— Ты снова пропустил партию в теннис.
— В последнее время много дел.
Это правда. Открытие нового отеля в Испании требовало полной отдачи. К тому же, был подписан контракт на строительство ресторана в Монако — работа в Европе шла полным ходом. Единственное, что я делал все время, так это бегал по утрам. Пробежка являлась неизменной частью моего дня.
Маркус взял в руки какой-то журнал, лежащий на стеклянном столике, и начал листать.
— Надеюсь, ты не забыл, что будет на этих выходных? — пробормотал он, бездумно переворачивая страницы.
Я забыл.
— И что будет на этих выходных?
Дайвиани оторвался от чтения на пару секунд и затем снова вернулся к своему «увлекательному» занятию.
— Мой. День. Рождения, — выделил он каждое слово.
Точно. Совсем вылетело из головы.
— «Cielo». Восемь вечера, — твердо произнес Маркус и взял в руки другой журнал. Он всегда так делал, когда приходил в мой кабинет: читал прессу только здесь. Я быстро пометил в телефоне время, место и поставил напоминание. Надо сказать еще Саманте насчет подарка.
— А она ничего, да? Как тебе?
Маркус ткнул длинным пальцем в глянцевую обложку. На меня смотрели знакомые зеленые глаза. Это лицо я бы точно не забыл. И эти губы тоже…
— Кто она? — чуть резче, чем следовало, спросил, разглядывая фото. Прошел ровно месяц с той ночи в Париже. Ровно месяц, как я проснулся один и не обнаружил даже записки. Она просто сбежала. Девушка, с которой было, действительно, хорошо. В ту ночь мы не сказали друг другу ни слова, хотя тогда они казались лишними.
— Да ладно, Крис, не смеши меня, — хмыкнул Маркус и провел по обложке пальцем, обводя ее лицо. Челюсти напряглись, но я взял себя в руки. — Эту крошку многие знают и хотят. Меган Миллер, модель IMG.
— Ты с ней знаком?
Маркус бросил журнал на стол и положил руку на спинку дивана. В дверь постучались, и зашла Саманта, неся поднос с кофе. Дайвиани кинул на нее взгляд (как всегда, он не мог пропустить ни одной юбки) и улыбнулся.
— Саманта, ты делаешь лучший кофе в Нью-Йорке.
— Спасибо, мистер Дайвиани, — пробормотала моя секретарша, и ее щеки покраснели. Она поставила передо мной чашку и быстро вышла из кабинета.
— Ты же не спал с ней? — спросил Маркуса, глядя исподлобья.
Он фыркнул, сделал пару глотков и скривился, а я не выдержал и рассмеялся, смотря на его забавное выражение.
— У тебя есть что-нибудь покрепче? — спросил друг и поставил чашку на столик.
Я кивнул на мини-бар в стене. Маркус достал бутылку с ликером и плеснул немного в фужер.
— Так ты знаком с ней? — повторил свой вопрос. Я старался не думать о ней месяц, и вот она снова напомнила о себе. Дайвиани удивленно поднял бровь.
— О ком ты?
— Меган Миллер, — нетерпеливо объяснил ему.
Он сел обратно на диван и покачал головой.
— К сожалению, нет. Но она любительница разных тусовок.
Я больше не задавал вопросов, чтобы Маркус ничего не заподозрил. Вскоре он ушел, а я встал и подошел к столику: с обложки улыбалась Меган. Пролистал журнал и начал рассматривать ее: идеальное тело с плавными формами, длинные и блестящие, как смоль, волосы, красивое лицо с яркими глазами-изумрудами и чувственные губы цвета земляники. Меган Миллер была невероятно красива, и мне хотелось еще раз увидеться, а может, и не раз. Эта девушка впечатлила еще в Париже, когда смотрела прямо в глаза и облизывала оливку. Я сел за стол и попросил Саманту позвать Тома, начальника службы безопасности. Он зашел через несколько минут. Я положил перед ним журнал.
— Мне нужна вся информация о ней, — кивнул на обложку, где было фото Меган.
— Хорошо, мистер Берфорт, сделаем, — сказал Том.
Спустя два часа папка с досье лежала на столе. Я открыл и начал читать.
Меган Миллер. Двадцать лет. Родилась в Лондоне 10 апреля 1996 года. Мать — Сара Миллер. Работает поваром в школе. Имя отца неизвестно, растила дочь самостоятельно. Братьев/сестер нет. В четырнадцатилетнем возрасте Меган Миллер подала портфолио в одно из известных лондонских модельных агентств, и уже в шестнадцать с ней подписали контракт IMG. Выделялась своей яркой внешностью и обладала задатками будущей супермодели. На данный момент — считается одной из востребованных и высокооплачиваемых моделей. С шестнадцати проживает самостоятельно в Нью-Йорке на ***. Контактный телефон ***. Постоянного партнера нет, но в дружеских отношениях с французским фотографом нетрадиционной ориентации Роберто ди Вуа и менеджером IMG Энди Коллинз.
***
В то же время в Нью-Йорке, США
Я сидела в офисе IMG, меня вызвала Микаэлла. Она являлась главным агентом, ответственной за нас, моделей, и когда звала к себе, можно было ожидать всяких сюрпризов. Ничего хорошего это не сулило точно. Рядом со мной сидела Энди, кажется, она переживала даже больше меня. Наконец, секретарь сказала, что нам можно войти. Я поднялась и зашла в кабинет, Энди закрыла за нами дверь. Микаэлла сидела за огромным столом и что-то писала. В модно обставленном кабинете царил идеальный порядок. Я села в одно из светло-кремовых кресел и посмотрела на нее. Микаэлле уже было за сорок, но по ее фигуре и лицу это не заметно — бывшая модель знала, как ухаживать за собой: светлые волосы убраны в пучок, легкий макияж, темно-серый костюм и дорогие, но неброские украшения. Микаэлла Хейз являлась эталоном элегантности. Наконец, она посмотрела на нас и отложила бумаги.
— Энди, ты знаешь, где весы и сантиметр, — сказала жестко женщина. У нее был низкий грудной голос. Диктаторский. Я подавила желание закатить глаза. Энди быстро встала и засуетилась.
— Раздевайся, — сказала Микаэлла. Я послушно встала и стянула с себя короткое шерстяное платье и длинные замшевые сапоги, оставаясь только в чулках и светлом белье. Микаэлла подошла ближе и нависла надо мной, как коршун над своей добычей. Я встала на весы, и вся краска сошла с побледневшего лица. Прибор показывал, что я набрала два лишних килограмма. Катастрофа.
— Что это? — каркающим голосом спросила Микаэлла.
Вздохнула и подняла на нее глаза. «Ведьма» стояла, сложив руки на груди, и уничтожала взглядом, словно я ничтожный микроб.
— Лишний вес.
— Повтори, — сказала она, и глаза-льдинки блеснули.