– А ты что делал, пока они ссорились? – спросил он у Деймона.
– Я был у себя кабинете, проводил кое-какие исследования для моей очередной программы.
– О каннибализме в брачных ритуалах насекомых? – многозначительно уточнил Пол.
– А, так вот в чем дело? – отозвался Деймон с горькой усмешкой, стряхивая сигаретный пепел в кофейную кружку, в высохших остатках коричневой жидкости на дне которой копошились мухи. – Ты думаешь, я убил своего брата из-за темы моей следующей серии? – Он закатил глаза. – Серьезно? Ты думаешь, я настолько глуп?
Пол едва подавил желание врезать кулаком в эту идеально вылепленную челюсть.
– Если ты находился в своем кабинете, то как мог слышать, о чем они спорили? – спросил он сквозь стиснутые зубы. – Разговор шел на повышенных тонах?
– Ты бы удивился, если б узнал, какие тут тонкие стены.
Взгляд Деймона скользнул к Ванессе, а затем снова к Полу, и на лице у него возникла едва заметная улыбочка. Пол прищурился, глядя на него. Он знал, что Деймон припоминает тот случай, когда Пол наткнулся на него и Ванессу, жарко обжимающихся во время рождественской вечеринки.
У него возникло искушение крупно нацарапать «Сволочь!» в своем блокноте, но рисковать не стоило – блокнот вполне могли затребовать в качестве вещественного доказательства.
– Ты видел своего брата после этой ссоры? – спросил Пол.
– Вообще-то да, стоило тебе об этом упомянуть, – сказал Деймон. – Он заглянул ко мне в кабинет, чтобы сказать, что наш папаша – полный гондон. Представляешь, если это было последнее слово в его жизни – «гондон»? Эх, Бенджамин…
Выражение его лица слегка изменилось, когда он еще раз покосился на безжизненное тело своего брата.
– Значит, в следующий раз ты увидел его уже здесь? – спросил Пол.
Деймон кивнул.
– Я пришел сюда около часа назад. Вообще-то сидел прямо здесь, за этим столом. Сначала я даже не заметил его. – Он вздохнул, запустив пальцы в свои темные волосы. – Господи, а он все это время лежал там… Я проверил пульс…
Он вздрогнул, смаргивая слезы, и голос его сошел на нет.
– Выходит, с тех пор, как ты видел его живым в последний раз, прошло почти двое суток. И все же ты не заявил о его пропаже? – спросил Пол.
Деймон вздохнул.
– Он взрослый человек, детектив. Мы не следим друг за другом. Мы можем целыми днями не видеться. Это место не такое уж маленькое, правда? – добавил он, оглядывая территорию поместья.
– Тебе не приходит в голову, кому могло захотеться так поступить с твоим братом? – спросил Пол.
Деймон горько рассмеялся.
– Лучше спроси, кому бы этого не хотелось. Ты же знаешь, каким был Бенджамин последние несколько лет. Слишком много пил. Постоянно цеплялся к людям. Трахал чужих жен – да и мужей тоже…
– Мне понадобится список этих людей, – заключил Пол. – Можешь его предоставить?
Деймон пожал плечами.
– Конечно.
– Насколько тебе известно, у Бенджамина были какие-либо личные проблемы?
– Просто обычный алкоголизм и сексуальная зависимость.
Пол вздохнул.
– И это приводило к проблемам с какими-то конкретными людьми?
– Нет, насколько я знаю.
– А как насчет работы? Последнее, что мне известно, – это что Бенджамин был членом правления нескольких парков дикой природы и благотворительных организаций.
Деймон слегка улыбнулся.
– Вообще-то все это было чисто для виду. Он не выполнял никакой реальной работы. И уж точно не получал за это денег. Послушай, – со вздохом добавил Деймон, – при всем моем уважении, это не дело рук какого-нибудь подпольного ростовщика, которому он задолжал крупную сумму. Тот, кто это сделал, умен, расчетлив и жесток.
«Как и ты», – подумал Пол.
Деймон затушил сигарету и бросил ее на потрескавшиеся плиты под ногами.
– Подбери, пожалуйста, – попросил Пол.
– Я могу мусорить где захочу. Это не твое поместье.
– И не твое тоже – оно принадлежит твоему отцу.
– Пока что.
Пол прищурился, глядя на Деймона. Конечно, этот момент тоже не стоило сбрасывать со счетов. После смерти старшего сына Деймон становился главным бенефициаром Оберлин-мэнор.
– Под-бе-ри, – размеренно повторил Пол, добавив: – Мы ведь не хотим, чтобы кто-то из наших криминалистов нашел этот чинарик и предположил, что его оставил убийца твоего брата?
Деймон вздохнул и, подобрав окурок, бросил его в кружку, уделанную пеплом и мухами.
– Чего я не пойму, – произнес он, – так это зачем было оставлять Бенджамина здесь, а остальных – на ферме? И почему убийца нацелился еще и на Бенджамина? Тот ведь их даже не знал.
Этот вопрос уже тоже приходил Полу в голову.
А еще один заключался в следующем: способен ли Деймон Оберлин на убийство?