Проехав по лесной дорожке, знакомой нам до сантиметра — как-никак по ней уже сколько лет ходим на местный пляж, мы выбрались на берег Тверцы. Сейчас середина лета и река обмелела, так что все мини-островки появились над водой. Обычно в это время на берегу всегда можно кого-нибудь встретить — дачников, пришедших искупаться, или местных пацанов, затеявших рыбалку или сплав на плоту, но сейчас тут никого нет. У каменного мостика через ручей я останавливаю машину:
— Ну, куда дальше?
— Вдоль берега давай! Вход вон в том косогоре, — Виталик показывает на обрывистый берег реки, что возвышается метрах в пятистах.
— А через деревню не лучше? Сверху зайдём…
— Там основная шахта завалена, — поясняет он. — А на берег отвод от неё выходит. Я уже лазил — там решётка.
— Как скажешь, большой белый хозяин!
Через пять минут мы уже карабкались по глинистому косогору.
— Вон там, где коряга кривая, — тяжело дыша, сообщил Виталик, показывая на большой куст лещины, прилепившийся на крохотной горизонтальной площадке. Рядом с кустом из земли действительно торчал причудливо изогнутый ствол дерева без коры и веток. Но никакого туннеля или другого искусственного входа я не заметил.
— А труба где?
— Я её спрятал! Картоном закрыл и глиной сверху обмазал. Она прямо за кустом.
— Ну, ты и Чингачгук! — Респираторы заглушали голоса, и приходилось почти орать.
— А то! — Сибанов попробовал принять картинную стойку, но чуть не потерял равновесие и торопливо ухватился за ветки ближайшего куста, чтобы не свалиться.
В пару прыжков перебравшись к указанному другом месту, я сильно стукнул по земляному откосу, и он подался под кулаком. Подцепив лист картона, я аккуратно отвалил его в сторону — не хватало ещё, чтобы вниз свалился, тащить его назад у меня не было ни малейшего желания — от подножия до этого места было метров пятнадцать. Передо мной открылся довольно широкий, диаметром метра в полтора, проём, выложенный кирпичом.
— Решётка метрах в двух отсюда, — сообщил добравшийся до площадки Виталик. — Крепкая. Я монтировкой пытался своротить — не получилось. А домкрат я в одно лицо сюда бы не затащил.
Присев на корточки, я пролез в трубу. В свете налобного фонаря я действительно увидел ржавую решётку. Оставив автомат Сибанову, взял «шахидский рюкзачок» и пополз к преграде.
«А вентиляция тут хорошая — ветерок чувствуется. И пол с уклоном наружу — значит, не заливает через эту трубу весной. Так, решётка солидная — прутья с большой палец толщиной, а рама не открывается — видимо, её уже после поставили, когда объект забросили окончательно. — Коридор вел дальше, но света „налобника“ хватало, чтобы осветить только метров пять. Или ход там поворачивал, или завалило. Я вернулся к изучению решётки: — Прутья часто идут — надо четыре перебить, чтобы пролезть. Ну, посмотрим, что там нам Клоун приготовил?»
Разведчик, как человек, в вопросе разбирающийся, положил в рюкзак не банальные шашки, а эластит.[52] Взяв килограммовый рулон похожей на толстую резиновую ленту взрывчатки, я принялся обматывать прутья. Однако усердствовать не стоило, насколько я помнил — одного слоя этой взрывчатки, представлявшей собой гексоген с флегматизатором, вполне хватает для перебивания сантиметрового стального прута. Но тут-то у нас ржавое железо! Обрезав ножом ленту взрывчатки и убрав остаток в рюкзак, принялся мастерить зажигательную трубку. Добрый Сашка положил даже две готовые, заводские, но если жаба душит, время позволяет и надо восстанавливать навыки, то я лучше по старинке!
«Я сюда полз секунд двадцать, — рассчитать всё надо точно, иначе может не поздоровиться, — плюс время, чтобы отойти в сторону от зева трубы… „Шнурок“ у нас „белый“ — скорость горения сантиметр в секунду. Метра хватит, но накинем ещё сантиметров двадцать на всякие непредвиденные задержки…» Достав из специального пенала детонатор и обжим, закрепил шнур и осторожно вставил «кадэшку»[53] между слоями эластита. Упаковал взрывчатку и снаряжение обратно в ранец и пополз назад, вытягивая за собой огнепроводный шнур. Придавил конец камешком и выбрался наружу.
— Держи, — я протянул рюкзак Сибанову. — И отойди куда-нибудь — осколки полетят.
52
Эластит (ЭВВ-11) — бризантное взрывчатое вещество нормальной мощности. По большинству своих характеристик сходен с пластитом и отличается от последнего только составом флегматизатора и пластификатора, который придает ВВ не консистенцию пластилина или глины, а вид и свойства, схожие с резиновой толстой лентой.