— Докладываю: у входной двери сидит пес, он на цепи. Два окна на северной стене открыты настежь, второго входа нет, есть чердачное окно, выходит на южную сторону.
— Каковы шансы подобраться незаметно? — спросил командир.
— Можно подобраться к открытым окнам. Чердачное окно закрыто, лестницы нет, его только на контроль взять, чтобы те, кто внутри, не расползлись, как тараканы. Дверь под вопросом.
— Это как раз не проблема, мы ведь Евлампича первым запускаем. Собака забрешет, кто-то выйдет и узнает Евлампича. Пока с ним разбираются, нам нужно добраться до дома.
— Думаешь, они его впустят? — задал вопрос Дорохин.
— Нам и не нужно, чтобы впустили, нам нужно, чтобы дверь открыли, а Евлампич время потянет, пока остальные к штурму готовятся, — объяснил Богданов.
— А если не откроют, если скажут, уходи Евлампич, нечего тебе здесь делать? — подал голос Анатолий Евлампиевич.
— А ты им историю расскажи, да такую, чтобы точно открыли. Ты же у нас мастак сказки сочинять, — подсказал Богданов.
— Сказки хорошо рассказывать, когда ничего не грозит, — начал Анатолий Евлампиевич, но Богданов его остановил.
— Хватит лясы точить. Хочешь трешницу или нет?
— Хочу.
— Тогда иди и помни, что от твоей игры зависит твое благосостояние, — отрезал Богданов и повернулся к бойцам группы «Дон». — Слушай команду: Казанец, Дубко — к окнам на северную сторону, Дорохин — страхуешь чердачное окно и отслеживаешь периметр. Я к входной двери. Действуем по сигналу выстрел в воздух. Евлампич, начинаешь двигаться только после того, как я дам сигнал. Все готовы? Пошли, парни.
Бойцы разошлись на исходные позиции, Богданов придержал Анатолия Евлампиевича, затем короткими перебежками приблизился к линии, где заканчивались деревья и начиналась просека, ведущая к дому. Там осмотрелся, ничего подозрительного не заметил и подозвал Анатолия Евлампиевича.
— Давай, Евлампич, твой выход.
— Страшновато мне, — признался тот. — Я слышал, вы своим ребятам стрелять разрешили. Вдруг я под шальную пулю попаду? И это за трешницу…
— Ладно, будет тебе пятерка, — уступил Богданов. — За пятерку пойдешь под шальную пулю?
— Да, может, и стрелять никто не будет, — улыбнулся Анатолий Евлампиевич и зашагал к дому.
Как только он оказался на расстоянии десяти метров от крыльца, спящий до того пес поднял голову, лениво проследил за Евлампичем и снова опустил голову.
— Вот те раз, — вполголоса проговорил Богданов, наблюдавший за картиной. — Пес-то, похоже, для реквизита здесь лежит.
А Анатолий Евлампиевич продолжал движение. Он поднялся на крыльцо, протянул кулак к двери, и тут пес залаял. Громко, неистово, с надрывом. Анатолий Евлампиевич от страха подпрыгнул. Богданов и тот от неожиданности вздрогнул.
— Эй, псина, чего сволочишься? Своих не признаешь? — справившись с испугом, закричал Анатолий Евлампиевич. — Закрой пасть, пока не получила!
На звуки голоса из дома вышел мужчина лет сорока, с короткой стрижкой и накачанными бицепсами. Он оглядел Анатолия Евлампиевича и пробасил:
— Кто такой? Чего надо?
— А ты кто такой? — нагло задрав подбородок, выдал Анатолий Евлампиевич.
— Борзой, что ли? — Мужчина угрожающе сдвинул брови.
— Слушай, ты из новеньких? Сразу видно, не научили тебя дисциплине, — продолжал наглеть Анатолий Евлампиевич. — Посторонись, у меня к Сокольскому разговор деловой. Срочный!
— Ты кто такой? — повторил вопрос мужчина, загораживая проход в дом. — Может, тебе в репу дать?
— Посторонись, говорю, а то придется перед Сокольским объясняться, почему ты его гонца с важным известием не пропустил.
Анатолий Евлампиевич зло смотрел на мужчину с бицепсами, и тот, несмотря на явный перевес силы, стушевался. В дом Анатолия Евлампиевича он не пропустил, но и выгонять не стал.
— Жди здесь, старшему доложу, — произнес он и скрылся за дверью.
В этот момент Богданов метнулся к входной двери, толкнул ее и одновременно с этим выстрелил из пистолета в воздух. В лесу выстрел подхватило эхо, размножив на сотни голосов. Анатолий Евлампиевич сорвался с места и помчался в лес. Бойцы «Дона», наоборот, рванули к окнам. Выстрел и внезапное появление в доме незнакомца с оружием застало хозяев врасплох. Даже мужчина с накачанными бицепсами растерялся и так и остался стоять в проеме между сенями и комнатой. В самой комнате оказалось восемь человек разного возраста, все они сидели за столом и испуганно смотрели на людей с оружием.