Волк нахмурился, с удивлением посмотрел на меня, но ответить не успел. В зал стали заходить слуги и расставлять на столы, пышущие жаром блюда с едой. Настоящий пир горой. Гости стали разбегаться по местам и к нашему столику подошел Тоний, сел с моей стороны, а со стороны Волка сел Радий тот милый толстячок, которого я посчитала своим мужем. Он был у Волка управляющим и замещал его вовремя отлучек владетеля.
Волк стал накладывать мне на тарелку разные кусочки блюд, попробовать. Тут было много мяса всех видов, и птица, и свинина, и бараньи ребрышки, красиво крест-накрест уложенные на длинном блюде. Отдельно стояла рыба, всякие нарезки сыров и овощей. Сразу вынесли и сладкое. Засахаренные фрукты, небольшие пироженки, обильно политые джемом. Все красиво оформлено в трехэтажных фруктовницах. Я была голодна, поэтому с воодушевлением принялась есть, не обращая внимание на других гостей.
В какой-то момент мне вдруг показалось, что я съела что-то мерзкое. С удивлением посмотрела на кусочек свинины в кисло-сладком соусе. На вид прекрасно приготовленное мясо, браво, местному повару. Но мерзкий вкус не уходил. Я заставила себя проглотить кусочек и прижала к губам платок, с запахом мяты. Но гадость во рту никуда не уходила. Волк заметил, что я замерла и прижала ко рту платочек:
‒ Анодея что случилось?
‒ Я не знаю, мерзко пахнет, ‒ меня уже по-настоящему мутило. Я взглянула в зал сквозь ресницы и увидела, что дар вовсю орудует в телах людей, проверяя всех на наличие дара. И это был не запах, это мерзкое чувство шло от одного из взрослых мужчин. Скорей всего воина, который сейчас разговаривал с братом Мадеем. Он почувствовал мой взгляд и медленно повернулся в мою сторону.
Глава 18
Мужчина долго смотрел на меня, потом повернулся в сторону служителя и кивнул ему, словно они о чем-то договорились. Я отозвала дар, чтобы не чувствовать эту мерзость. И вообще, постерегла его копаться в чужих телах. Аппетит пропал, и я вяло ковырялась, в тарелке под вычисляющим взглядом Волка, естественно, он будет расспрашивать, что произошло. А что ему говорить? Что от одного из его гостей несет мертвечиной со страшной силой. Кто мне поверит? Хотя… я посмотрела на служителя Небесного, может, и поверят.
Гости продолжали есть и пить, я наблюдала за ними, ожидая, когда это все закончится. Амарант занимал меня беседой, рассказывал, как он приехал в этот городок. В то время он был еще деревенькой. Здесь правили бандиты, устроив здесь свои угодья. Бесправие, грабеж, изнасилование, несчастные ссыльные жили тут как рабы, не имея желания жить, быстро умирали.
Империя после того, как отодвигали щит, очищала территории от больших скоплений тварей. Пусть они уже не могли заражать других скверной, но не умирали, продолжая жрать все, что попадалось им на зуб. Войско императора проходилось катком по землям, уничтожая тварей. Потом на эти земли выгоняют тех, кто сидит в тюрьмах, многие соглашаются сами, это хотя бы свобода. После нескольких лет, как бывшие заключенные немного обживут земли, сюда сгоняют всех, кто неугоден императору.
В основном это бывшие местные рода, которым не нравилось, что пришлые, все взяли в свои руки. И неважно что пришлые живут тут уже не одну сотню лет, да и давно перероднились с местными. Я даже не удивилась, на Земле при переезде в другую местность, только твои внуки становятся местными и то какая-нибудь старушка может вспомнить, что предки-то не исконные, приехавшие. Так и тут была местная аристократия и были пришлые, которые власть захватили. Но они могли бороться со скверной, и в этом был их огромный плюс, почему местные до сих пор не поднимали бунт.
Когда сюда приехал Волк, то быстро сколотил свою группу, которая частично до сих пор с ним и навел тут порядок. Это было не за один день.
‒ А как же твоя дочь? ‒ и я тут же пожалела, что вылезла с вопросом, не хотелось говорить о его дочери.
Волк посмурнел, сжал челюсть, что заходили желваки, потом выдохнул и на удивление ответил:
‒ Ее я забрал три года назад, вернее, мне ее привезли ее дядьки. Прошлись по мне пытками и кинули в пустоши с ребенком на руках.
‒ Но ведь это их племянница? ‒ ужаснулась я, ‒ как такое возможно?
‒ За Арией смотрела ее бабушка, как только она умерла… они считали, что она не их крови, а моей, поэтому не достойна жить.
‒ Это кошмар, сочувствую тебе, ‒ как-то так получилось, что я положила на кулак Волка свою ладонь, в знак поддержки. Меня всегда трогала беда, если в ней были замешаны дети, это для меня страшно. Дети должны жить в заботе и любви. Пусть они познают мир, набивают шишки и понимает, что такое борьба, но тогда, когда за спиной у них есть семья, которая всегда поддержит, поможет в тяжелой ситуации.
‒ Моя дочь растет без матери, Анодею я не собирался к ней подпускать, но ты… Я был бы счастлив, чтобы вы стали близкими подругами. Я видел, как ты добра к детям, как они к тебе тянутся и понадеялся, что у тебя не будет проблем с ней. Но сегодня она пришла в слезах, рассказала, что напугалась Арда. Прошу, будь с ней помягче Дея, Ария растет без матери, и я понимаю, что балую ее, но дочь очень мне дорога…
Мы замолчали. Я не хотела вдаваться в подробности, что произошло на самом деле, не думаю, что Волк доверяет мне до такой степени, чтобы верить насчёт свой Караны. Странно, что он маг и позволяет кому-то использовать на себе зелья. Сейчас в нем их нет, но не факт, что Карана не подстрахуется и опять не приступит к своему плану охмурения.
Зелья на полукровок драконов действует не так сильно, как на людей, но действуют. Притупляется ясность сознания, появляется общая заторможенность организма. В пустоши это может стать опасным, как эта дура этого не понимает. Не время говорить о Каране, думаю, Волк спишет все это на банальную ревность. Я вздохнула и просто кивнула мужчине. Редко какой отец так любит своего ребенка, его дочери повезло хотя бы в этом.
Когда все гости насытились, начались танцы. Музыканты стали наигрывать чуть веселее, конечно, до земных танцевальных ритмов им далеко. Девушки, которых тут было, не мало хихикая собирались в стайки под присмотром мамаш и сверкали глазами, привлекая мужчин. Через несколько минут в зале перед столом уже танцевали парочки. Движения простые незамысловатые, которые, думаю, я спокойно повторю.
‒ Прошу, ‒ Волк подал мне руку, которую я приняла, не прощу себе, если не потанцую. Пусть это не бал, но все же это первый светский раут, который я посещаю в этом мире. Дар внутри хихикал, Анодея, по его словам, была прекрасной танцовщицей, так что память тела не подведет и на том спасибо.
Что я могу сказать, приятно танцевать с тонко чувствующим тебя мужчиной. Амарант в нужное время поддерживал, ласково ненароком проводя по спине теплой ладонью, улыбался, когда я наступала ему на ноги и вообще был просто обаятельным и притягательным. Мое сердце в который раз кололо от обиды, что все так сложно и не быть нам по-настоящему вместе. После нескольких танцев Волк усадил меня на один из диванчиков и пошел принести мне чего-нибудь попить. Тут-то и появился рядом со мной служитель Небесного со своим спутником, от которого мое лицо тут же скривилось.
‒ А ты прав, ‒ сказал неприятный тип, ‒ она чувствует.
Мужчина был в возрасте, хотя я могу ошибаться с этими долгожителями и ему лет вообще под триста. Черные волосы с благородной сединой, аккуратная борода, пронзительный взгляд серых глаз, который, кажется, видит тебя насквозь.
‒ Госпожа Анодея, хочу представить вам Суржика Рамира, раньше он был командиром в форте теперь это небольшой поселок под его руководством, ‒ сказал служитель и я кивнула, но не поняла, зачем служитель привел ко мне этого мужчину. ‒ А это Анодея Сахрами, последняя из них, так что дар весь в ней.
‒ Ты чувствуешь это во мне девочка, ‒ по-военному без всяких экивоков спросил Рамир. Я сразу поняла, о чем он и просто кивнула, не вдаваясь в подробности, ‒ Сможешь вытащить это из меня? ‒ мужчина, казалось, даже дышать перестал замер, рассматривая меня, а я перевела взгляд на служителя.