Когда впереди показались кованные ворота университета, я почувствовала сожаление. Эта дорожка могла бы быть и подлиннее. А сейчас Майло посадит меня в экипаж, и все закончится.
Что именно должно было закончится, я так и не поняла. Экипаж подкатил по повелительному взмаху руки мужчины и остановился у тротуара. Феррант открыл дверь.
– Выспись сегодня как следует, – улыбнулся мужчина. – Я предупрежу Сэлл.
– Хорошо, – пообещала я.
Повисло молчание. Я комкала конец шарфа. В голове толкались слова и мысли, но они никак не могли облечься ни во что толковое.
– Дели? – позвал Майло.
– У вас замечательная кошка, – выпалила я, наверное, совсем не то, что хотела.
Феррант приподнял бровь. Я окончательно смутилась, запрыгнула в экипаж и захлопнула дверь. А тихий смех, который раздался вслед перестуку копыт по мостовой, наверное, мне просто послышался.
Дома уже ждала Арсэлла. Поймав меня в холле, она деловито осмотрела со всех сторон и спросила:
– Все хорошо? Голова не кружится?
– Все отлично, – честно ответила я.
– Майло сказал, чтобы я уложила тебя спать.
– Ну вот еще, я же не маленькая, – возмутилась искренне. Хотя в глубине души стало тепло-тепло.
Так вышло, что мы с сестрой узнали о существовании друг друга только девять лет назад. Я росла в типичной аристократической семье с родителями и старшим братом, которым не было до меня никакого дела. Единственное, что их волновало, это чтобы я росла послушной и не уронила светлую честь де Аватемартов. Как потом оказалось, честь-то была с гнильцой. Но мне повезло попасть к Арсэлле и увидеть совсем другое отношение. Она, ее муж Геллард, его родители и даже мой трехлетний племянник – все они были темными магами. Вот только среди них я получила столько заботы, искренности и душевного тепла, что поначалу даже не верила. Хотя быстро привыкла и теперь с большим трудом могла представить, что бывает как-то по-другому.
– Представляешь, у Майло такая необычная кошка, – сказала я, когда уже устроилась в кровати.
– Пушинка, – улыбнулась Арсэлла.
– Ты знаешь, откуда она взялась? Мне хотелось спросить, но было неловко.
– Гельма рассказывала, что Майло привез ее из Артана, где родился. А необычной Пушинку сделала инициация дара темного целителя.
– Артан – это же очень далеко, да? – спросила, повернувшись на бок и укрывшись одеялом.
– Маленький захолустный городок на самой границе с Доресеем. Никогда там не была. Зато Гельма несколько месяцев служила в Артане некромантом.
– Так вот где они познакомились, – пробормотала я себе под нос.
– Это была целая приключенческая история с магией, нежитью и контрабандистами, – усмехнулась Сэлл. – Если попросишь, Майло тебе расскажет.
– Конечно. На следующей неделе у нас опрос по болезням. – У меня вырвался обреченный вздох. – И рассказывать приключенческую историю придется мне.
Сестра немного помолчала. Потом осторожно поинтересовалась:
– Никак не выходит подружиться с целительством?
– Увы. Не даются мне все эти штуки.
– А ты не думала... – Она замялась. – Не думала, что дело не в предмете, а в преподавателе?
– Майло отличный преподаватель, – я бросилась за защиту Ферранта.
– Именно, – кивнула Сэлл.
Я хотела уточнить, что она имеет в виду, как вдруг сообразила сама. И тут же залилась краской по самые уши.
– Не понимаю, о чем ты, – выдавила я и нырнула под одеяло.
– Хм, ладно, – Сэлл тоже смутилась.
Мы стали с ней очень близки, но как-то так вышло, что сердечные дела не обсуждали никогда. Да и нечего обсуждать было. Я больше заботилась о том, чтобы отстоять право ходить с гордо поднятой головой, а не о симпатиях и влюбленностях.
– Кажется, Нир плачет, - пробормотала Сэлл, тронув браслет, который передавал ей сигналы из детской. – Ладно, побегу. А ты отдохни как следует.
Когда она ушла к сыну (мне даже показалось, что она сделала это с огромным облегчением), я вылезла из-под одеяла и уставилась в потолок. Внутри царил полный раздрай. Сэлл озвучила то, о чем я сама боялась даже думать. Гнала эти мысли изо всех сил, пытаясь убедить себя, что целительство – просто не мое. Вот только это полная глупость. На самом деле, я боюсь посмотреть правде в лицо. Типы костей и симптомы грудной жабы вылетают у меня из головы не потому, что там не способна задержаться информация. А потому что мимолетная улыбка преподавателя заставляет меня забыть собственное имя.
Ну вот и когда я умудрилась так влипнуть? С Майло Феррантом мы познакомилась примерно тогда же, что и с Арсэллой. Сначала я побаивалась великого темного целителя, о котором ходили легенды, но Феррант своим обаянием мог покорить кого угодно. Вот и меня... покорил. А я и не заметила, как это случилось.