Дворец больше не производил величественного впечатления, скорее он стал похож на белку, попавшую в муравейник. Красный мрамор потускнел, газоны были местами безжалостно вспаханы или выжжены, а по периметру, прикрываясь забором сновали муравьи-десантники. Кроме военной техники, наблюдались еще и патрульные машины вперемешку с бульдозерами и экскаваторами.
— Вон там садись, — указал Брайт на дворик перед пятиэтажкой. Кажется, я видел ее, когда мы из дворца драпали. — Я останусь в шаттле, а вас проводят. — Нажми кнопочку, попросил он, указывая на связь. — На месте… Двое и пленник выходят… Понял. — Брайт жестом показал отключить связь. — Все, шуруй, я хоть высплюсь. У меня напряженная ночка получилась.
— Как будто я отдыхал.
На улицу мы выскочили прямо в руки двух амбалов с раскрытыми для нас плащами. Те немного подвисли, увидев вместо людей школьниц, но плащи на нас таки накинули. Мой капюшон едва коснувшись головы тут же сломал проекцию головы, от чего голограмма зарябила под глазами как ненормальная, но выключать я ее не стал, пока мы не оказались внутри. Следующая пара охранников схватила уже тушку Патриота, но куда его унесли я не видел.
Здание было битком набито вооруженными вешнецами. На нас косились, но не останавливали. Лестница, два этажа вверх, направо вдоль корридора, третья дверь слева, и мы оказались в чьей-то гостиной, довольно уютной даже по человеческим меркам. Вот только резная мебель была заставлена военной аппаратурой, на стене вместо картин красовались схемы дворца, а на большом обеденном столе карта города с кучей флажков. Все же ненужное барахло, представлявшее, наверное, немалую культурную ценность, было свалено в углах бесформенными кучами.
— Эм! — принц, стоявший до этого у стола возле сурового дядьки в полтора раза больше, радостно сделал несколько шагов навстречу и подал руку. Он и раньше так делал, только это было у нас в посольстве, а здесь незнакомый жест заставил вояк напрячься, и все же я пожал ее с удовольствием.
— Рад видеть вас, Ваше высочество.
— У-у-у, Ваше Высочество, а во дворце ты не церемониться, указывать через мои ошибки. Говори нормально. Я хотеть слушать твой совет. Пошли. — Принц хлопнул меня по спине подталкивая к столу. — Знакомся, это полковник Гелдоц, — указал он на дядьку, — майоры Авуг и Жотип, — ими оказались двое военных у стены, — и мой друг детство, рядовой Муно Ропьоте.
Рядового усадили за какой-то монитор и смотрелся он в этом помещении как седло на корове, выказывая ровно столько же энтузиазма, как упомянутая скотина.
— Авуг, — попросил принц, и я услышал более чистый бэйсик.
— Мы отрезали дворец от электрической и информационной сети. Радиопередачи глушатся. — сказал майор.
— Но наша связь работает, — сказал я.
— Верно. Передатчики людей и туриан мы заглушить не можем. А еще во дворце полно генераторов и топлива к ним. Так что эти меры приняты скорее по привычке и для того, чтобы занять солдат.
— Полковник не сомневаться опытный солдат, — вновь вклинился принц, — но он недооценивает моя сестра.
Я не удержался и резко посмотрел на принца.
— Пришлось, — ответил он на мой немой вопрос. — Даже Генерал Даюсак, держатель столица в карантин и тот не в курсе.
Изначально Мидал собирался навешать военным на уши ту же лапшу, что курсировала в сети: о бедной и обманутой сестрице.
— Солдаты тоже не в курсе, — вмешался майор. — Кроме личной охраны принца.
— Полковник предлагает длительную осаду, — сказал Мидал.
— Прямо как Брайт, — недовольно цыкнул я.
— Они общались, — удивил меня принц.
— Тогда понятно. Нет, дворец нужно брать. Скорее хитростью, чем штурмом, но как можно скорее, иначе твоя сестрица подымет город против самозванца.
— Уже начала, — хмыкнул Мидал, а майор объяснил.
— Рядовой Муно нашел в сети уже два разных ролика, где сначала принцесса, а потом и главный королевский врач заявляют о смерти принца…
— Есть идеи? — поинтересовался Мидал.
— Я могу сказать? — осторожно спросила Эрика, ведь с ее представлением принц заморачиваться не стал.
— Говорите.
— Если те два бойца все еще с вами, мы можем послать их как парламентеров. Они ведь часть той гвардии что стережет дворец, пускай внесут сумятицу.
— Им не дадут говорить, расстреляют, — усомнился принц, а понимающий майор согласно закивал.
— Что тоже внесет свою лепту, заставит гвардию Онтуры сомневаться.