Аксель погасил свет, и Лаура оказалась в кромешной темноте, пока не привыкли глаза. Она не видела Акселя, но ощущала, и по тому, как прогнулась кровать, поняла, где он был.
— Что ты делаешь? — пропищала она.
— Залезаю в кровать.
— Но в этой кровати я.
— Знаю и надеюсь, что ты не пинаешься во сне.
Этот намёк заставил её воскликнуть:
— Я не могу с тобой спать.
— Ну, и не спи, а я на пару часиков отключусь.
Лаура сидела с открытыми глазами. В комнате была не абсолютная темнота, в окна лился тусклый свет. Аксель устроился поверх одеял, на спине, руки покоились на груди.
— Ты не можешь здесь оставаться.
В Улье существовали строгие правила по поводу отношений. Во главе списка был пункт о запрете деления с кем-то ложа.
— Я остаюсь, так что можешь лечь на свою половину и смириться.
— Ты занимаешь больше половины пространства.
Аксель открыл один глаз, и Лаура попыталась не отреагировать на жёлтое свечение.
— Я больше тебя. Это же очевидно. Если мало места, ты всегда можешь ко мне прижаться.
Прижаться к нему? Вместо этого она вжалась в стену, раз или два вздрагивая, когда чувствовала, что засыпает. Только верёвки удерживали её в сидячем положении.
В какой-то момент ночью верёвка исчезла и Лаура проснулась, утыкаясь лицом во что-то тёплое и твёрдое, а её по-прежнему связанные между собой руки лежали на чём-то, что поднималось и опускалось. На её ногах лежали чужие ноги.
Лаура резко распахнула глаза и осознала, что смотрит на грудь, прикрытую тонкой майкой. И бугорки.
Мускулы.
Его мускулы!
Она резко отскочила и ударилась головой об стену. Сквозь звенящую боль она услышала, как он протянул:
— Доброе утро.
Глава 6
Кто мог подумать, что простое пожелание доброго утра заставит женщину паниковать.
— Что ты со мной сделал? — воскликнула Лаура с широко распахнутыми глазами.
— Ничего, — проворчал Аксель, несмотря на искушение. Её реакция на его присутствие дико раздражала. Почему вообще Акселя заботит, что Лаура ведёт себя так, словно он монстр в комнате? Лаура потёрла голову. — Готов поспорить, ты хорошо себя чувствуешь, — сказал он, присев и свесив ноги с постели.
— Ты меня напугал. Поэтому я так отреагировала, — возразила Лаура. Мог ли он распознавать ложь? Её сердце колотилось, кровь бурлила, но всё это не имело никакого отношения к страху.
— Я тебя напугал? — насмешливо бросил он через плечо. — Ты лежала на мне, распластавшись, как одеяло. Если кто и должен жаловаться, то это я.
— Жаловаться на что? — рявкнула Лаура.
— Во-первых, ты меня раздавила.
От этого заявления Лаура уставилась на Акселя, и часть страха тут же улетучилась, когда она сухо заметила:
— Сильно сомневаюсь, что ты страдал.
— Это ты намекаешь, что я большой и сильный? — Аксель почему-то подмигнул. — Да, ты права. Ведь я могу делать всё, что захочу. А ты никак не сможешь меня остановить.
Аксель понятия не имел, почему намеренно пытался её напугать. Было в Лауре что-то такое, от чего гудели все органы чувств.
— Чудовище.
Такое хриплое обвинение. Так что можно поверить в самое худшее. Акселя это раздражало, а значит, он с лёгкостью мог просто начать её игнорировать.
— Знаешь, правильным ответом должно было стать: Спасибо, Аксель, что развязал меня, чтобы я могла нормально поспать. — Потому что, по какой-то глупой причине, ему её стало жалко.
— Ты серьёзно ждёшь, что я поблагодарю тебя за то, что ты меня развязал, хотя именно ты и связал?
— Ну, сама верёвочная работа была не моя. — Но Аксель знал, что Вера сделала бы всё необходимое ради безопасности Хилл Хейвена.
— Развяжи мне запястья.
— Требовательная крошка, да? — Встав, он повернулся и уловил её выражение лица.
Она скрючилась на кровати, и Аксель заметил, что, несмотря на храбрые слова, ей было страшно. Миазмы, которые угрожали подавить её борющееся мужество.
Лаура протянула руки.
— Вряд ли ты считаешь меня опасной.
— Я ничего о тебе не знаю. Только имя. — Аксель потянулся, суставы хрустнули от непривычки спать на спине, напряжённым и неподвижным из-за женщины, которая всю ночь привлекала его внимание.
Она смотрела на него немного дольше, и потребовалось время, чтобы она ответила сквозь стиснутые зубы: