Ян не знал, как реагировать на такие смехотворные угрозы. «Я не буду препятствовать…», давно его так никто не веселил.
— Во-первых, Сорина, ты должна уяснить: мне нравится твоя сестра, и если я захочу быть с ней, мне не помешает никто. Сиене я нравлюсь, так что препятствий для наших отношений нет. Во-вторых, я помогу, если ты попросишь, как подобает.
«Пахнет от него действительно очень приятно», — отметила про себя Рина.
— Пожалуйста, помоги мне найти Буза.
Мужчина не ожидал, что бесстыдная девица так скоро попросит, и с подозрением на нее посмотрел.
— Он мой лучший и единственный друг, — уже тише сказала девушка. — Я переживу, если его убили и где-то закопали, но мне будет так дерьмово, что я, скорее всего, сопьюсь.
— Не выражайтесь, юная леди.
— Я не леди, ясно?
— Хорошо, анти-леди. Я буду рад помочь, но новости у меня для тебя грустные.
Сорина думала, что даже если он действительно окажется одним из тех, кто изготовил арнарский эликсир, ее это не удивит и не выбьет из колеи. Она была готова ко всему, но только не к новостям про Буза. По крайней мере, к таким скорым новостям.
— Что? — она моргнула, пытаясь сообразить, шутит он или ей показалось. Где-то внутри начала леденеть и осыпаться осколками та часть души, которая всецело принадлежала другу; Рина знала, что если он сейчас скажет что-то про найденное тело или про Инквизицию, она заорет, и плевать на план Веленса.
— Ты держишь это втайне от сестры?
— Нет.
— Тогда вернемся в гостиную.
Сиена, увидев Рину, закусила губу. Поганка обладала недурным актерским талантом и лгала просто виртуозно, когда хотела. И от разговора на надуманную тему для отвлечения внимания она не должна была так расстроиться. А то, что Сорина расстроилась, было очевидно.
Молодая женщина непроизвольно перестала размахивать принесенным веером, бросила быстрый взгляд на открытую бутылку, в которой уже должен был раствориться антидот.
Лицо Яна стало серьезным.
— Что случилось? — одними губами спросила Совушка.
— Я должен рассказать вам одну неприятную историю. Пожалуйста, для начала сядьте. — Инчентед вздохнул, посмотрел куда-то в окно, после чего начал. — Мы все наслышаны про Инквизицию. Но мало кто знает, что у инквизиторов помимо псов-энзоров и обычных членов ордена есть и добровольные тайные осведомители. К их числу принадлежат люди, которые проживают на самой границе. Их задача замечать все странности на своей территории и докладывать инквизиторам. Сорина рассказала мне, что в городе Берне, на самой границе с защитным арнарским щитом, пропал ее друг Буз Тальмон.
«Он назвал его фамилию, — сжалась мысленно Рина. — Но ведь я ее не называла…»
— Ответь, Сорина – перед тем, как пропал твой друг, не пересекался ли он с семейством Олдфордов?
— Пересекался, — та сглотнула.
— Так я и думал. Мне очень жаль, но, скорее всего, парня уже не спасти. Полагаю, он сейчас находится в тесной камере ордена, измученный пытками. Вытащить его оттуда невозможно, увы.
— Причем здесь Олдфорды? — спросила Сиена, хотя и сама все знала по недавнему рассказу Кила. Но ей нужно было играть удивление.
— Олдфорды долгое время были тайными осведомителями, так как жили вблизи долины Каандим и Берна. По наводкам Сета Олдфорда было сожжено столько деревень, что и не сосчитать. Я, как видите, до сих пор помню его имя. Осведомителям даются большие поблажки – им разрешают держать при себе некоторые магические артефакты, энзоров, даже людей с магией.
«Рык, — подумала Рина, — самый безобидный и славный энзор из всех существующих».
— Это еще не все. Сиена, помнишь, нашу первую совместную прогулку? Каюсь, после нее я захотел узнать о тебе как можно больше и дал на лапу кое-кому, чтобы мне собрали о тебе исчерпывающую информацию. Вы с Сориной родились на самой границе, в одной из крошечных деревень, сожженных инквизиторами. Не знаю, как вы спаслись, но в восемь лет вместе с малюткой-сестрой ты попала в Ир, где тебя определили в приют. Назвать имя человека, который указал на эту деревню?
Сиена дрожала.
О прошлом до приюта она пыталась не вспоминать, но иногда по ночам ее преследовали фантомы-напоминания о барашках, с которых ее мать стригла шерсть, о ветряных мельницах, размахивающими лопастями, о мелком комочке, безостановочно визжащем и галдящем. О, Ринка с самого младенчества приносила неприятности… Сиена помнила, как ей пришлось зажать мокрый рот сестренки своей ладошкой, и мечтать, чтобы за речкой в камышах их не нашли. А потом явился старик-рыбак, усадил их и еще пару малышей на телегу и повез в город. Сиена помнила, как забивался в нос ни с чем не сравнимый запах и хотелось реветь в голос, да вот только не получалось.