Сорина шла по вырытому в земле проходу, сворачивая все время влево. В руках она держала маску для лица и зажженную лампу. Призрачный свет ее то и дело утыкался в поддерживающие балки, на которых были отмечены алхимические символы. Девушка заметила в одном из проходов следы.
Она проследила их путь и вышла к металлической двери.
«Открыта», — возрадовалась Рина. Для начала она погасила лампу, а потом осторожно приоткрыла дверь. И увидела освещенное помещение, выложенное белыми и зелеными плитками. Комната простиралась далеко вперед, вмещая в себя много всякой всячины: несколько столов, старинные печи, шкафчики, заставленные пробирками, ситами, пипетками, воронками, весами и прочими алхимическими инструментами. Лабораторию освещали многочисленные свечи, придавая помещению особое очарование.
Что-то громко хлопнуло; Кейн вздрогнула и прокусила язык от неожиданности. Откуда-то сбоку, открыв незаметную дверь, вышел младший Олдфорд. Растрепанный и раскрасневшийся, с прилипшими ко лбу и вискам влажными волосами, он подошел к столу и возложил на него с помощью щипцов нечто изогнутое и золотистое. Оно издавало очень резкий запах. Рина оттянула ворот кофты и ткнулась в него носом – и только потом догадалась надеть маску.
За хозяином в лабораторию вышла Джида, посмотрела на стол и покачала головой.
— Тебя не мучает запах?
— Я принял антидот, — пропыхтел молодой человек, надев перчатки и стараясь отцепить от золотистой массы кусок. При этом мускулы на его руках взбугрились. — Джи, нагрей эривиол, добавь три капли эссенции крофиуса и эфирного масла розы. Мне нельзя касаться склянок с магическим содержимым.
— И что бы ты без меня делал, Кили?
— Нанял бы другого мага на работу, — отозвался химик.
— Разумеется, ведь в Хадрии так много магов!
— Каждый сотый, Джи. Полукровок после войны осталось предостаточно.
Иррианка повернулась спиной к Сорине и принялась выполнять указание, Киллиан между тем продолжал тянуть вязкое нечто. Затем он отщипнул кусок и начал подогревать спиртовкой. Когда вещество, превратившееся в светло-желтую жидкость с крапинками золота начало таять, Киллиан разлил его по фиалам, а экономка запечатала их. Закончив, они сложили фиалы в один из шкафчиков. Джида вздохнула.
— Мне не нравится, что так себя изводишь. Эртенция, лучезариум, слизь червей… Ты уже три раза травился, если бы меня не было рядом, все могло кончиться плачевно. — Женщина посмотрела на юношу с нежностью и тоской. — Ваша семья хранила меня, как драгоценность, и я хочу сохранить тебя, Киллиан. Скоро тебя начнут подозревать. Материал, с которым ты работаешь, очень сложно добывать. Не рискуй всем ради старой колдуньи. Тем более что мне твой эликсир не помогает.
— Это уже мне решать – ради кого рисковать, — химик огляделся и потер руки. — Я принесу тебе дозу завтра, когда настоится. А пока что не попадайся на глаза студентам. Они, конечно, глупы, но не слепы.
— Один видел приступ, — сказала вдруг женщина.
Киллиан обмер.
— Кто?
— Толстяк. Полукровка, арнарец. Именно он провоцирует меня на видения.
— Закон магического усиления, — кивнул Киллиан. — Что ж, раз он сам нечист перед законом, о тебе болтать не будет.
— Не будет, — согласилась женщина. — Может, дашь и ему дозу? Иначе, как только он вернется в город, станет заметным для псов инквизиции.
— Нет, Джида. Эликсир, который я изготовил, драгоценен, и я не стану тратить его на любопытного толстого идиота. Он двадцать лет прожил, не попавшись, и следующие двадцать проживет. Это не наша забота. А теперь идем.
Иррианка потрогала лоб молодого человека.
— Где ты оставил маску?
— У входа Лаванды, в склепе. Туда далеко добираться… Легче подняться.
— Идем скорее.
Они вышли через ту незаметную дверь, в которую до этого вошли.
Рина сидела тихо, как мышка, все это время. То, что она узнала, было настолько поразительно, что у девушки даже голова закружилась. Пожалуй, новость о том, что Джида колдунья, не была для нее сюрпризом. Любой, взглянув в ее чужие глаза, сразу мог бы распознать зачатки магии. Поэтому ее и держали в такой глуши как можно ближе с Арнаром, чтобы можно было свалить все чудачества на близость страны магии. Но Буз! Буз – арнарец? Этого… этого просто не может быть! Ринка очень не хотела бы верить в это, однако детали сходились. Тальмон белобрыс, голубоглаз, высок – если бы не полнота, он легко сошел за жителя магической страны. Но магия? В нем?
Сорина знала Буза всего три года, но уже успела его досконально изучить. Он никогда не чудил, его глаза не светились, и уже тем более Тальмон не опасался инквизиторов. И все же не верить словам иррианки было глупо – лучше перестраховаться, чем посчитать домыслами.
Кейн поправила маску на лице и решилась зайти в лабораторию.
В химии она не разбиралась, хоть и изучала эту дисциплину на втором курсе. Осмотрев инструменты, столы и некоторые склянки, она залезла в шкафчик и стащила один из фиалов с эликсиром, который, судя по словам Киллиана, гасил магию. В шкафу нашелся и потрепанный дневник из алой кожи. Он был заполнен заметками. Скошенный влево размашистый почерк явно принадлежал племяннику Олдфорда. Он записывал свои опыты и ход проведения экспериментов. Девушка быстро перелистнула дневник и наткнулась на подчеркнутые слова: