«Когда же вы уйдете?» — мысленно простонала девушка, у которой от сидения в неудобной позе страшно затекли конечности.
Наконец, женщины покинули магазин, проверив, выключены ли электрические приборы и хорошо ли закрыты двери.
Подождав еще минут десять для надежности, Ринка вылезла из-за сундука, после чего стала растирать ноги и спину. Затем она добралась до ближайшей, примеченной еще при свете лампы и зажгла ее. Стали видны сокровища магазина: старая рухлядь, которую просто так не сбыть. Но по традиции Сорина решила все-таки кое-что присвоить. Ей приглянулся стилет за стеклянной витриной, чья рукоятка была стилизована под птичью лапу. Она достала оружие, любовно потрогала черный металл и пролепетала:
— Прелесть, как ты без меня существовал?
Стилет не отозвался, что ожидаемо. Рина взяла его в свободную руку и имитировала прямой выпад с целью поразить воображаемого противника. А потом сунула Птичью лапку в сумку и вышла в подсобное помещение, где стояла небольшая тахта для отдыха, столик с печеньем в вазочке и еще теплый чайник. Закусив, девушка устроилась на тахте и на всякий случай заперла дверь подсобки на щеколду.
Глава 9
Сиена нервничала. В принципе то, что ее непутевая сестрица осталась дорабатывать практику, когда все уже ее сдали, не было удивительным. Однако в свете недавних событий – точнее, смертей – ее отсутствие заставляло тревожиться. И, хоть летом и было мало дел в институте, молодая женщина целыми днями пропадала на кафедре, консультируя поступающих, проверяя заявления, перебирая бумажки.
В руки ее попала институтская газета с напечатанным на первой и единственной полосе портретом убитой Мириэл. Преподавательница отложила газету, чтобы лишний раз не расшатывать нервы, и вышла в коридор, где было несколько прохладнее. И ей действительно стало прохладно, даже не так – холодно. В коридоре, опершись о стену, стоял тот самый навязчивый тип с кладбища. Правда, в этот раз он оделся прилично, полностью соблюдая принятый для благородных хадрийских сэров дресс-код. Разве что золотистые волосы были взъерошены, да серьга все так же непристойно красовалась в ухе.
— А вот и моя беглянка, — улыбнулся мужчина и подошел к Сиене.
— Что вы делаете здесь?
— Какая строгость! Отчего хадрийцы такие чопорные и холодные, мисс Кейн? Не расскажете ли мне об этом сегодня вечером, в «Римэлле»?
— Я не хожу в подобные места.
— Как? Вы не любите роскошь? Или вас отвращают изумительные фазаны в сливочном соусе? Вас тошнит от лучших арнарских вин, или, быть может, вы презираете живую музыку?
Как предсказуемо. Не привыкший к даже намекам на отказ мужчина сразу опустился до ерничанья, даже не пытаясь скрыть раздражение в глазах. В зеленых, колдовских глазах.
— Не вижу причины отвечать вам, сэр. Хорошего дня.
Арнарец так и застыл с увядающей улыбкой, но быстро взял себя в руки.
— Простите. Если не желаете посещать лучший ресторан Ира, могу предложить другое место.
— Я уже ответила вам, сэр – подобные места меня не привлекают, — отчеканила она. И мысленно добавила – «и я подобные места не привлекаю».
— Мисс Кейн, я не знаю, как у вас в Хадрии принято выражать симпатию. Я всего лишь хотел пригласить вас на ужин, а получил суровый отказ. Чем я вам так неприятен?
— Я не приемлю фамильярность, сэр, которую вы источаете всем своим существом, и не обязана отвечать каждому, кто мне симпатизирует.
С этими словами Сиена вернулась в кабинет. Что же это за мужчиной такой? Он встречался с Мири, был родом с Арнара и почему-то проводил время в Хадрии. Страна магии и золота была мечтой для многих, ведь там у всех имеются магические способности, а при рождении каждый ребенок получает по слитку золота. Редкий арнарец решится приехать в Хадрию, потому что при въезде необходимо отказаться от любого использования магии, пройти проверку пограничных инквизиторов, а встречаться с инквизиторами не решится ни один разумный человек.
Лаборантка кафедры, ровесница Сиены и большая любительница сплетен Лидия вышла из-за своего стола и начала вздыхать.
— Он к тебе подошел, Сиена, сам, а ты такую морду лица соорудила… да еще и отчитала, как студента. Это же сам мистер Инчентед, спонсор нашего института! А ты… Сиена, уж меня прости, но повела ты себя как дура.