Еще одна уловка – манипуляция с именем. Блейк назвала его вроде как нейтральным голосом, но на деле использовала сильнейший ментальный крючок, воздействуя на подсознание. Пульс мужчины вновь ускорился, он начал тонуть в черной глубине ее зрачков.
— Не сложилось с одногруппниками.
— Бывает, бывает. Но вы сменили специализацию. Сначала изучали общую химию, после ударились в токсикологию. И снова вернулись в институт, уже преподавателем. Почему?
— И с коллегами не сложилось.
— Х-м. Вы очень закрытый человек, Адриан, мне тяжело вас понять. Кто вы, чем руководствуетесь? С виду столь презентабельный, импозантный, не побоюсь этого сказать. Богаты, образованы, слывете очень хорошим борцом в клубе «Оливер». Не женаты, в скандалах не замешаны. Подозрительно, не так ли?
— Я замкнут, мисс. А люди побаиваются тех, кто больше молчит, нежели говорит.
— Вы очень привлекательный мужчина. Я могу понять мисс Элиот, которая написала на вас заявление. Разумеется, она решила вас подставить, это мне совершенно ясно. Но удивляет меня другое… Посмотрите мне в глаза и ответьте – вы сталкивались с магией вживую?
Токсиколог собрался с духом, вызывая в памяти приемы, позволяющие противиться гипнозу. Он не был легко внушаем, но опытный менталист может расколоть и более крепкий разум.
Блейк поймала его, зацепила, только их глаза встретились. По спине мужчины побежала теплая волна; вспомнились счастливые эпизоды детства. Адриан с трудом концентрировался на личных, но безопасных воспоминаниях, подкидывая ей их. Первая близость с женщиной, страсть к чтению, бокс, студенты, любовница, Сиена… Когда он начал тонуть в потоке всех этих моментов, Блейк привела его в чувство. Ее голос стегнул его подобно удару кнута.
— После алхимических опытов в Арнаре вы забрали некоторые зелья с собой на родину, что запрещено. Вы их не применяли, но утаили на границе с помощью химических уловок. Итак, сокрытие зелий, — записала она на бланке допроса. — Это потянет на три года заключения.
Шарлотта встала, улыбнулась, как ни в чем не бывало, и сердобольно посоветовала:
— Выпейте воды и поспите. Не переживайте, вы хороший человек. А насчет зелий… Кто из нас без грешка?
Она подошла к двери, приоткрыла ее. Фицрой, явно подслушивающий, отскочил от нее, выпрямился и с торжеством возвестил:
— Теперь подпишут ордер на обыск, Олдфорд. Вот-так то!
Адриан вытер выступивший на лбу пот. Вслед за следователем в комнату вошли сопровождающие, и его повели в комнату заключения.
Глава 10
Сорина проснулась, услышав возгласы прохожих на оживающих улицах. Наскоро приведя себя в порядок (то есть затолкав под кепку спутанные волосы), она вышла из подсобки и села на один из старых табуретов, ожидая появления Олдфорда. Он действительно вскоре появился вместе с хозяйкой. Ринка быстро залезла под сундук и навострила ушки.
— Мистер Олдфорд, вы умудрились прийти еще до моего прихода. Неужели вам так нужен этот дневник?
— Дело срочное, — отозвался Киллиан. Химик подошел к стопке старых книг, взял одну из них в руки.
— Молодой человек, вы понимаете, что приобретаете?
— Отлично понимаю.
— Не думаю… Знаете, мистер Олдфорд, я большая любительница старины и всяческой экзотики. Как только у супруга наладятся дела, мы откроем еще один магазин, товары к которому уже приобретены. Так вот, старинные вещи я приобретаю у постоянных поставщиков – пограничников. Очень много старья и забавных вещичек осталось после чисток Инквизиции. Однажды мне достался сундук с вещами из Арнара, проверенный на магию и допущенный пограничниками. В этом сундуке я обнаружила этот дневник… Он ничем не примечателен, как видите – потертый, старый, с неровными желтыми страницами … Я решила выбросить эту вещь за ненадобностью, но ... дневник вернулся. И как бы я ни пыталась от него избавиться, он всегда возвращался. Полагаю, это остаточное явление от магии, которое столь незначительно, что на границе этого не заметили. Я оставила его в покое, но вскоре выяснилась еще одна странность – он вспыхивает и жжет мужчин, чему вы вчера стали свидетелем. Так что, это весьма необычный предмет и вряд ли вы сможете хотя бы взять его в руки.
— Смогу, не сомневайтесь, — усмехнулся Кил и надел перчатки.
— Хорошо, но потом не жалуйтесь, что дневник пропал. Он имеет обыкновение возвращаться на свое место на полке. Причем, место видное.