— Мне в нем все не нравится, потому что я его не знаю. А он, наверное, уже залез тебе в панталоны. Так ведь? Где вы были? Что делали?
Сиена расплылась в коварной улыбке. Сколько раз она подлавливала младшую, когда та возвращалась из Ира поздней ночью, сколько раз пыталась выпытать, где она была и что делала. И Поганка всегда пожимала плечами, чмокала ее в щеку и говорила нахально «Ничего такого».
— Ничего такого.
— Ах, вот как… — Ринка нахмурилась. — Но ты забываешь, что по Иру и окрестностям шастает маньяк и убивает красивых девиц, в чье число ты вообще-то входишь!
— Я знаю это. И, между прочим, сто раз тебе говорила, чтобы ты была осторожнее. Кстати, мистер Олдфорда сказал мне, что практику пришлось прервать из-за тебя. Мол, вела ты себя отвратительно. Отвечай-ка, он тебе зачел практику?
— Нет.
У Ринки были самые низшие баллов по потоку, она числилась первой в списке на отчисление после Лема, да еще и не сдала практику. Это означало стопроцентное отчисление. Девушка ожидала, что Совушка развернется и влепит ей пощечину.
— Ну и дура, — сказала Сиена и продолжила раздеваться.
— И это все? — не поверила Рина.
— А что еще? Ты, очевидно, совсем не хочешь учиться. Пожалуй, от тебя действительно будет больше проку, если пойдешь работать. Но не забывай, что тогда тебе придется подыскать другое общежитие.
— И найду! — запальчиво крикнула она и легла на свою кровать. Сиена, наконец, избавилась от излишков одежды и накинула на плечи халат. Зачем она вышла в коридор, умылась в ванной комнате и вернулась – сияющая, улыбающаяся.
«Влюбилась по уши», — подумала Рина. С одной стороны, это хорошо, а с другой… можно ли доверять Инчентеду? И чем его могла покорить Сиена? Ведь для таких хлыщей в женщинах главное отсутствие мозга и наличие пышного бюста. Положим, пышный бюст у Сиены имеется, но у нее имеется также и мозг, что автоматически принижает ценность первого. Рина уже была свидетелем того, как влюбляется Совушка. Однажды она болела аспирантом с кафедры Олдфорда, начитанным молодым человеком. Сиена вела себя с ним точно так же, как и с другими, и, хоть ее щеки слегка розовели, она не летала по комнате, как блаженная, и не улыбалась, как безумная. А этот арнарец заставил ее кардинально перемениться.
Ринка достала тот самый роман Розалии Вандерлав, в котором по сюжету юная хадрийка влюблялась в арнарского мага.
— Вандерлав? — поразилась Совушка. — Ты читаешь любовный роман? Ты?
— Лучше читать про любовь, чем в ней участвовать.
Сиена подошла к сестре и пощупала ее лоб.
— Ты не заболела?
— Нет, я просто хочу почитать про то, как … — Ринка перелистнула пару страниц и прочитала с выражением. — «… Он взял в рот горошинку моего соска, и начал осторожно посасывать. Я ответила ему протяжным стоном, и он занялся другой грудью. Меня бросило в сладкую дрожь, когда маг провел вниз по коже моего живота рукой и нащупал сокровенное местечко. Вот его палец пробрался в тесную пещерку…».
— Прекрати!
— А что, Совушка, до твоей пещерки арнарец еще не добрался?
Сиена потеряла терпение и ударила Ринку подушкой. Та проигнорировала откровенный вызов на дуэль и продолжила искать в тексте кусочек погорячее.
— А вот это он с тобой не проделывал? «Связав мои запястья шелковым платком, он взял пару виноградин и …».
— Не проделывал, — прервала ее молодая женщина. — Он джентльмен, если хочешь знать.
— То, что он этого пока не сделал, не значит, что не хочет этого сделать.
— Еще одно слово, Поганка, и я тебя отсюда выгоню. Будешь спать в коридоре.
— Ладно-ладно, молчу.
Пропуская откровенные сцены, которые занимали большую часть книги, Рина-таки добралась до искомого – описания мага. Вандерлав, пусть и делала в книге упор на любовные страсти, кое-что все-таки о магах написала. Например, энергию их заставляет выделять любая сильная эмоция, и не обязательно положительная. Также в романе было написано про то, что большинство магов обладают одним известным типом внешности, но бывают и маги скрытые, у которых внешность далеко не арнарская. Книжку девушка проглотила за пару часов, увлекшись не на шутку. Удивительно! В учебниках были перечислены самые открытые и явные признаки магов, но про особенности их поведения весьма красноречиво написала эта Вандерлав. Причем описала она их со слов знакомого-мага арнарца.
И как такое пропустили в печать? Наверное, цензоры и не подумали, что писательница сведуща в теме не только любви, но и арнарской психологии.
Ринка достала тетрадку, где были перечислены важные по ее мнению заметки про не природных магов; их резкий, сводящий с ума запах; вишнево-спиртовую настойку, которую пил Адриан; корреляцию между свечением глаз и эмоциями мага. Она закрыла глаза.