— Вы меня гипнотизируете, да?
— Что вы, мисс Марино. К данным методам мы прибегаем, если только нам лгут и утаивают правду. А вы пока что не лгали. А теперь давайте вернемся к псу. Каков он?
— Огромный, может запросто ходить на задних лапах, весь обросший, а уши висячие.
Чарли записала в блокнот «иррианский волкодав». Эту породу лет двадцать назад активно использовали для выведения энзоров. Но волкодавы отличались слишком дружелюбным нравом и были не так умны, как овчарки, поэтому их перестали выводить как энзоров. Волкодав у Олдфордов вполне может оказаться не обычным псом.
— Рассказывайте дальше.
Элфа сообщила, что дом изнутри выглядел так же плохо, как и снаружи – к тому же их почти никуда не пускали, оставив только одно обжитое крыло в распоряжение. Родственных чувств между Олдфордами не наблюдалось, напротив, они еле сдерживали неприязнь друг к другу. Но все это не так уж важно… Важно то, что Киллиан использовал магические зелья на Сорине Кейн.
— Понимаете, — заговорщицким тоном произнесла Марино, — он из всех нас только на нее внимание обращал. Глазел, как змея, неотрывно, а как-то ночью я случайно обнаружила его с ней в обнимку. Ринка висела на нем бледная и явно чем-то накачанная. А на следующий день она уже в постели лежала, за ней дружок ухаживал, Буз, и наш куратор. А потом Олдфорд заявил, что практика окончена, и мы должны уехать. Тогда-то на вокзале случился тот кошмар – убили мужчину с помощью автомата, а потом приехал Киллиан, сказал, что Буза оставляют дорабатывать практику, а Рину он отвезет в больницу, так как ей плохо. Думаю, он как то воздействовал на Полин, нашу старосту, чтобы та разрешила забрать Ринку в больницу.
Я ей сто раз говорила, что странно все это, но меня никто не слушал.
Прошло какое-то время, и тут Киллиан приглашает меня ни с того, ни с сего на дирижабль «Памэла». Такой весь манерный, обходительный… Но не для меня. Для Ринки! Она была там. Он ее преследует, точно вам говорю. Можете залезть ко мне в голову и увидеть сами.
— Что ж, — задумчиво протянула Чарли, — если Олдфорды скрывают какие-то секреты дома, зачем им приглашать студентов туда? Это очень неразумно, не находите?
— Да. Но ведь пригласил-то нас мистер Адриан! Может, он ни при чем и сам не знает, чем занимается его племянник?
— Возможно. Расскажите про Сорину Кейн.
— О, — воодушевилась Элфа. — Она сирота, живет с сестрой Сиеной, учится ужасно, ее чудом не отчислили. Дружит с Бузом Тальмоном, подворовывает – все об этом знают. В общем, ее никто не любит, потому что она грубая нахалка. И врет постоянно.
— И чем же тогда она могла заинтересовать племянника мистера Олдфорда?
Элфа покраснела.
— Она похожа на мальчика-подростка в своей одежде. А я думаю, Киллиану интересны мальчики.
— Любопытно. Сорина понравилась Киллиану, но не ответила ему взаимностью, поэтому он ее опоил якобы колдовскими зельями. С чего вы взяли, что это были именно колдовские зелья?
— Я покажу вам свои воспоминания, — решилась Элфа.
В любой другой день Блейк бы не отказалась от такой возможности, но сегодня она была как муха, которую не добили. А на вскрытие сознания требовалось много сил и концентрации. И все же отказаться крайне неразумно.
— Хорошо. Глядите мне в глаза, Элфа, и мысленно считайте до десяти. Думайте о том, что хотите мне показать.
Элфа мысленно проговорила «два», а Чарли уже читала ее мысли и анализировала воспоминания. Дом, запустение, кладбище, болота, змеи, иррианка, волкодав Рык, Киллиан – бледный и умопомрачительно привлекательный для Элфы Марино. «Еще одна влюбленная», — подумала про себя Блейк и продолжила осмотр. Девушка не солгала – она действительно видела, как Кил тащит Рину по коридору, а та выглядит чуть краше трупа.
И… странный шум по ночам. Отдаленный скрежет, который ни с чем не спутаешь. Энзоры… Откуда на границе с Хадрией столько энзоров? Блейк начала исследовать воспоминания девушки о ночах, проведенных в поместье. Марино порой пугалась жутких звуков, но успокаивала себя тем, что это звуки старого дома. Любопытно…
А вот еще одно воспоминание – блеск драгоценностей, хрустальный смех, рояль; Кил держит Рину за плечи и что-то яростно шепчет ей на ухо, на лице его написаны совсем не любовные чувства.
Чарли выплыла из чужого хранилища воспоминаний, когда висок прострелило болью – пора заканчивать. Копаться в чужой голове о-о-очень утомительно. Она достала платок из ящика стола, прижала к носу, из которого потекла тонкая струйка крови, и подождала, пока та остановится. И только потом вывела Элфу из транса.