— И берегите себя, — крикнул мужчинам вдогонку Кил. — Девочка кусается.
Адриану необходимо было увидеть Сорину. Причин для этого было более чем достаточно. Но проживала она вместе со своей сестрой, которая и открыла дверь на назойливый стук в дверь. Сложно определить, кто больше удивился встрече – Совушка или Адриан.
Олдфорд начисто позабыл про свои намерения, увидев молодую женщину, которая часто являлась чудным видением в его воспоминаниях. Но там она была строгой, всегда куда-то спешащей, с бушующей энергией в серых глазах. Эта же Сиена была облачена в дорогое платье цвета изумруда, ее непокорные волосы были тщательно уложены. Но самая большая перемена касалась глаз – они подернулись дымкой, через которую разглядеть настоящую Сиену было невозможно.
— Что с вами? — невпопад спросил он, проигнорировав нормы приличия.
Совушка в свою очередь смотрела на мистера Олдфорд, бывшего токсиколога, убежденного холостяка и предмета своих бывших симпатий. Но бывших ли? Обычно опрятный и идеально одетый, Адриан казался запыхавшимся, на скулах его появились алые пятна, ноздри прямого носа раздувались, сюртук был помят. Но самая большая перемена касалась его синих глаз – с них как будто спала темная непроницаемая завеса, и можно было увидеть Адриана настоящего – порывистого, эмоционального, безрассудного.
— А с вами? — ответила она вопросом на вопрос.
Мужчина неловко улыбнулся, запустил руку в волосы, как смущенный мальчишка.
— Я бы пригласила вас к нам, но сестра спит. Ей с утра нездоровится.
— Значит, Сорина в комнате? Это хорошо. Нам нужно поговорить, мисс Кейн, срочно.
Совушка закрыла дверь, поправила платок на шее, бросила на Олдфорда откровенно кокетливый взгляд. Не сказать, чтобы это ему не понравилось (Адриан прокусил язык от неожиданности, а его сердце позабыло про законы существования в теле и сделало кульбит), но насторожило. Он предложил спуститься в одну из вечно пустующих рекреаций с продавленными скрипучими диванами. И здесь Сиена его удивила – она шла как-то… неправильно. Адриан отлично помнил, как молоденькая преподавательница носилась по институту и распекала студентов за малейшие провинности, и как при этом кудрявые прядки выбивались из строгого пучка на ее затылке.
И все же, изменения не мешали ему откровенной любоваться ей. Пусть бы Кейн даже надела мешок, все равно была для него желанна. Олдфорд дал себе мысленную затрещину, чтобы перейти к делу, и начал несколько нервно:
— Понимаете, в чем дело…
— Слушаю, мистер Олдфорд.
— Вашей сестре угрожает опасность. Могу с полной уверенностью уверить вас в том, что на Сорину польстился Ирский сластолюбец. Поэтому прошу вас принять меры – никогда не оставляйте ее одну, никогда. Расскажите ей, чтобы она без надобности не покидала своей комнаты. А я… мы… точнее, полиция, будет делать свое дело.
Совушка жеманно рассмеялась.
— Мистер Олдфорд, ваши заверения меня изрядно повеселили.
— Не столь давно вы озаботились очередным убийством и сами же требовали от меня заверений в безопасности вашей сестры! А сейчас вам смешно?
— И когда такое было? — нахмурила лоб Сиена.
— Когда только началась практика группы Б-3.
— А-а-а, практика…
Теперь Адриан понимал, что слушает она вполуха, витая в своих мыслях. Но вот она перестала смеяться, взгляд ее стал более осмысленным, и она уже куда серьезнее заявила:
— Сорине осенью исполнится двадцать один год, мистер Олдфорд, она взрослая и самостоятельная. Я не вправе требовать от нее послушания. О маньяке и опасности она всегда знала, и все же продолжала делать все, лишь бы вызвать у меня недовольство. Рина эгоистична, и у меня больше нет ни малейшего желания думать, решать проблемы и учиться за нее. Если ей не ценна собственная жизнь, то о чем еще говорить?
— Вы, несомненно, правы, но я бы хотел увидеть ее, поговорить.
— Поговорите. Кстати, вы правильно сделали, что взяли на работу в поместье Тальмона вместо Рины. Она ничего не смыслит в ботанике.
— Дело в том, что я не брал Буза на работу. Он пропал, и пропажа его связана с убийствами в Берне. Боюсь, что с юношей стряслось что-то плохое.
Сиена вздохнула поглубже. Получается, Сорина не лгала? Она перестала думать об очередной встрече с Яном и начала анализировать. Практика. Возвращение сестры без друга. Ее паранойя.
— Мистер Олдфорд, если по вашей вине погиб мой студент, я вас голыми руками задушу. Почему вы тянули лярру за хвост и не сообщили в соответствующие инстанции? Я оставила своих ребят на ваше попечение, и что слышу сейчас?