- Деда, расскажи о себе...
Он обвел мой наряд прищуренным взглядом, словно намекая - кто тут кому должен рассказывать, но отчего-то уступил и опустился в кресло. Узловатые руки накрыли почти полностью истершиеся подлокотники. Я села напротив на соломенную циновку у все еще теплой печи, скрестив ноги под собой.
И он начал рассказ. Думаю, большая часть в нем - выдумка, спорю на свою неудачливость с мантикорой. Уж точно - пассажи про службу в императорской гвардии. Если бы он и вправду там служил, мы бы не ютились в нижнем городе, а ели перепелок где-нибудь в Селестаре, как минимум - в квартале аристократов. Но я позволяла и прощала деду эти фантазии. Как бы то ни было, сказки у него выходили занятные, достойные записи в отдельную книгу.
-... Помню императрицу Лидию, - раскурив трубку с чем-то ядреным, продолжал дед, - она была как птичка в золотой клетке. Хрупкая, не созданная для дворцовой жизни. Роза без шипов.
- Она умерла? - интересно, что придумает деда на вопрос, негласно находящийся под запретом.
- Сбежала с мастером укрощения.
- Таким, как я? - было приятно, что в выдумках деды нашлось место и моей профессии.
- Нет, - он рубанул ладонью по воздуху - так резко, что впору было обидеться, - то был истайр, лунный эльф.
Именно маги лунных когда-то вывели виверн. Я помнила гравюры в учебниках - истайры отличались от людей только телосложением и ушами. Такими же, как у снарров.
- И ты видел настоящего истайра?
Сомневаюсь, что он ответит правду. В империи их помнили только ветераны пограничных войн.
Деда энергично кивнул и пустил колечко дыма.
- Благодаря его реформам в вашей школе искоренили жестокость к вивернам.
- Его реформам? Ты говоришь так, будто он член Совета, - все-таки у деды не отнять умения смешивать небыль и быль.
- Нет, но мастер Рэмис имел большое влияние на императора.
Вот теперь я припоминаю давно припорошенное трухой информации. Карлион лично вел курс истории создания и укрощения магических существ.
- Она названа его именем!
- Не совсем, но сейчас это не имеет никакого значения.
И правда. Важно было наше семейное единение, гавань спокойствия, в которой я могла укрыться от прошлого и грядущего, был ценен только момент.
Но и он, к сожалению или к счастью - ведь иначе потеряет свою ценность? - имеет свойство заканчивается. Следующий день был таким же, как многие до него, и в то же время другим. То ли часовой механизм на стене, то ли мое собственное сердце неумолимо отсчитывали минуты до агонии. От этой мысли неприятно сосало под ложечкой. Еще два дня, и наступит боль. Стыдно признаться, но боли я боялась куда больше смерти - логического конца всего живого. Нет, она также естественна и необходима, как сигнал о голоде или об опасности, но мне ничем не поможет. А потому... почему бы не обойти ее правила? Уверена, в нижнем городе найдется местечко, где продаются яды. Мгновенные. К Дане идти бесполезно - она слишком дорожит лицензией, чтобы держать у себя запрещенные вещества. Да и не производит она впечатление способной лишить жизни. Разве что Вейдена.
На ноге не было даже шрама, но я не обманывалась. Во время приступа в доме знахарки, на абсолютно чистой коже расползлось синее пятно. Будто лопнули все сосуды одновременно... Брр.
Одевшись как можно неприметнее, в сером плаще я выскользнула из дома. Ошибаются те, кто утверждает, что дурные дела делаются в полночь. Перед рассветом их совершают чаще всего. Когда горожане мирно спят в своих постельках. Во внутреннем кармане плаща лежало снятое кольцо, подарок деды на шестнадцатилетие - день девичьей весны. Горько отдавать его, но на арене золотом не платили. Нет, я не жалела ни о чем, лучшего приза и желать было нельзя. Друзья забрали Аришу с собой и уже нашли ей хозяина - дядю Роба, за нее на душе было спокойно.
Хех. Еще вчера моим заветным желанием было проехаться на личной виверне перед Лайзиенной. Как смешно и глупо. Интересно, до ушей Лайзы дошли слухи о моих похождениях? В нашей среде такие вещи разносятся быстро. Да дракон с ней, с Лайзой.
Подозреваю, свое название Теневой переулок получил неслучайно. Он был некой чертой между "светом", пытающимся соблюдать приличия, и вотчиной ночных хозяев, где горожане следовали их законам, как мы имперским. Боялась ли я идти туда одна, без Бретта и Робина? Да еще и в самый тихий предрассветный час? Солгу, если скажу, что нет. Но терять было нечего.
Темнота проглотила последний факел за плечом, схлопнулась вокруг меня, как ловушка. Я ускорила шаг, радуясь таланту запоминать самую извилистую дорогу. До Джерсемея еще несколько улиц... А вон та, где мы чуть не напоролись на темнокожих наемников. Дно нижнего города напоминало чутко спящую кошку - я была убеждена, что мое появление и перемещение не осталось незамеченным от местных королей. Неуловимые тени тревожили и раздражали зрение, невидимые взгляды жгли между лопаток и подстегивали идти быстрее. Только бежать было опаснее, чем перед сворой собак. Пьяниц, как ни странно, не попадалось - наверное, инстинкт самосохранения у этой братии получше моего.