– Откуда?
– Ну, ты же убийца, ты должен знать.
– Милые дамы, для того чтобы предъявлять такие обвинения, надо иметь серьезные основания, а еще лучше доказательства. У меня и мотива-то нет никакого.
– Как раз мотив у тебя есть. Ты был влюблен в Инну, знал, что она ненавидит своего богатенького мужа…
– Стоп, стоп, стоп, с чего вы взяли, что я был влюблен в Инну? Мы учились в одной школе и были просто друзьями, даже не друзьями, а так, приятелями.
– Да, но Марина сказала…
– А вы ее больше слушайте, она вам еще и не такое скажет. Она думает, что если люди один раз по телефону поговорили – всё, муж и жена.
– Хм-м-м… А парень у нее был?
– Не знаю, вроде не было. Она была одержима работой, хотела во что бы то ни стало выбиться из нищеты и уехать из Подольска, ей было не до парней, да и боялась она, что личная жизнь повредит карьере. Самым страшным на свете она называла беременность, кажется, именно из-за страха залететь она ни с кем и не встречалась.
– Вообще ни с кем? – Тайка бесцеремонно пожирала Константина (в переводе с античного: «постоянный») глазищами. Сколько раз ей можно повторять, что такие взгляды неизменно отпугивают дичь? Вот балда…
– Была у нее какая-то странная подружка, кажется, Алисой звали, непонятная какая-то девица.
– А что в ней непонятного? – я насторожилась.
– Да уж больно на лесбиянку эта мадам смахивала. Я Инну спрашивал, не подалась ли она в эти розовенькие меньшинства, она только отшучивалась. Месяца за два до отъезда в Москву, Инна вообще перестала общаться с кем-либо кроме этой Алисы. По-моему, они и уезжали вместе, но Алиса где-то через полгода опять объявилась в Подольске, а Инну я так больше и не видел. Потом случайно встретил Марину, она сказала о похоронах. Вот, в принципе и все.
Да, и все, опять бравые детективы сели в калошу. Мы молчали, Костя смотрел на нас, чего-то ожидая.
– Если вы вдруг чего-нибудь вспомните, – замямлила я уже ставшую привычной фразу и полезла в бардачок за бумажкой, – обязательно позвоните.
– И мне тоже звоните, – Тая выхватила из сумки блокнот, – в любое время суток! Вы меня не побеспокоите, я никогда не сплю!
Мы подвезли Константина к метро и потащились к родному дому.
– Утро тума-а-анное… – пропела Тая, мрачно глядя в окно. – Эх, а как все хорошо бы сложилось, Костя такая хорошая кандидатура на место убийцы.
– А разве он тебе не понравился? – Вцепившись в баранку, я пристально всматривалась вдаль, опасаясь приближаться к впереди идущему новенькому джипу.
– Разумеется, понравился, как такой может не понравится? Окажись он убийцей, мы бы его не выдали, спасли, и в благодарность он бы остался с нами навсегда.
– Ой, ну какая же ты все-таки балалайка! – рассмеялась я. – Если отмести Костю и принять к сведению, что у Инны не было парня, а была непонятная Алиса…
– Если предположить, что они лесбиянничали, то опять получается что возможная убийца все же Алиса.
– Или сама Инна, – подхватила я, аккуратно притормаживая у светофора и не сводя глаз с проклятущего джипа, который так и норовил подставить свою сверкающую задницу для романтического поцелуя моей машинюшке. – Алиса могла втравить ее в это агентство, а оно – в замужество с Величковским. Если Инна обходила парней десятой стороной, то понятна ее ненависть к такому, мягко говоря, неприятному мужчине, как Дмитрий. А если с Алисой их связывало нечто большее, чем девичья дружба, то она вполне могла напиться и в состоянии аффекта полосонуть его по горлу, а потом и не вспомнить.
– Сена, ну что ты ерундишь. И смотри куда едешь, мы чуть в джип не вписались! Какое состояние аффекта? Она что, в этом состоянии выточила болванку по форме диска, прикончила мужа, аккуратно убрала диск и вернулась в ванную продолжать пьянку с Алисой? Я вообще не понимаю, что они там делали вдвоем, если обе знали, что Дмитрий вот-вот явится? Какой-то цирк на льду получается.
– Да, непонятно… – я уже прям вспотела вся из-за этого джипа, он, видимо, задался целью довести меня до инфаркта. По-моему, водила откровенно издевался надо мной, не позволяя спокойно ехать. В конце концов, я рассвирепела и решилась на отчаянный шаг – обгон зарвавшегося негодяя. Я переключила передачу, педаль в пол, мой «жоперок» пару раз угрожающе рыкнул, и мы поскакали вперед.
– Тая, только не вздумай показывать им средний палец!
– Хорошо, – вздохнула подруга и перестала крутить ручку стеклоподъемника.
«Кулибин» у которого мои родители приобрели это чудо конструкторской мысли, заменил почти все внутренности, поставив движок от «Порше», и моя сенокосилка бегала очень резво, хотя я и боялась особо разгоняться, потому что на поворотах машинка так и норовила оторваться от земли и взлететь.
Я честно просигналила, что иду на обгон, но джип никак не отреагировал, продолжая тащиться еле-еле, затрудняя движение. Мысленно перекрестившись, я повела свой кукурузник на таран Боинга. Водитель джипа видать никак не ожидал от нас подобной прыти, и был уверен, что всю дорогу будет издеваться над «жоперенком», а тут такая наглость несусветная! Обогнав джип, я на всех парах вылетела прямиком к посту и гаишник тут же замахал мне палкой. Видать от неожиданности. А гадский джип поехал дальше.
– Сильно спешим? – повисла в окне ухмыляющаяся толстая рожа, и принялась обшаривать глазками салон. – Сержант Кутепов. Ваши документы, пожалуйста. И выйдете из машины.
– Послушайте, – начала наивная Тайка, вылезая вслед за мной, – нам пришлось обогнать джип, потому что он все время подрезал нас, не давал проехать и создавал аварийную ситуацию на дороге.
Сержант Кутепов посмотрел на мою подругу с таким выражением лица, будто увидал внезапно заговорившее запасное колесо. Если бы она молчала и не вякала, возможно, мы отделались бы малой кровью, но тут понеслось по полной программе: и техосмотра нет, и номера грязные, и аптечка с подозрительным просроченным содержимым (Что у вас в этом коробке, уж не наркотики ли? Очень похоже!). Чуть не плача от собственной беспомощности перед толсторожим Кутеповым, я что-то жалко лепетала, одновременно посылая сообщения на мозговой пейджер Таи: «Молчи! Умоляю! Только рот не открывай! У меня же всего полтинник, я на него котлет собиралась купить!!!» Но было уже поздно. Плотоядно усмехаясь, Кутепов полез за штрафными бланками.
– Ой, пожалуйста, не надо штраф, – заскулила я с самым несчастным видом.
Теперь придумали какой-то непонятный садизм с оплатами то ли через сберкассу, то ли вообще через суд. Я хоть и слышала об этой петрушке краем уха и ничего не поняла, все равно не хотела связываться. Тайка гневно сопела, но молчала, видать мозговой пейджер не был отключен и мои сообщения достигли абонента. Сержант Кутепов запросил четыре сотни, и я чуть не взвыла, мысленно прощаясь или с правами или с остатками человеческого достоинства, а скорее и с тем, и с другим. Тайка с шумом выпустила из ноздрей углекислый газ и полезла в свой кошелек. Отмазавшись от Кутепова, поехали дальше.
– Ну, каково, а?! – отводила душу Таисия, пересчитывая оставшуюся в кошельке наличность. – Сын свиньи и скунса! Барахло балконное!
– Да ладно, мы тоже виноваты, давно надо было техосмотр пройти, но он же денег стоит, да и номера грязные…
– А как они в такую погоду могут быть чистыми?! Один должен ехать, а другой за машиной с тряпкой бежать?!
– Тай, ну чего теперь голосить? Деньги же не вернуть. Давай лучше о нашем деле думать. Время идет, а мы все где-то вокруг да около болтаемся, я и на работу боюсь лишний раз позвонить…
– Не нуди, все оформим в лучшем виде!
– Ты знаешь, мне кажется, что я этого дядьку с фотографии и кладбища еще где-то видела, но только не могу вспомнить где, крутится что-то, а ухватить не могу.
– Показаться не могло?
– Нет, я его точно видела.
– Тогда вспоминай.
– Я пытаюсь, но ты мне иногда напоминай, чтобы я вспоминала, ладно?
Глава восемнадцатая
Слава Богу, до дома добрались безо всяких приключений. Едва переступили порог, как зазвонил телефон. Не разуваясь, я поспешила в комнату, не сомневаясь, что сейчас услышу разъяренный рев любимого начальства. С замиранием сердца подняла трубку.