С видом поселковых дур мы старательно подписали договора, и они тут же исчезли, как растворились. М-да, Копперфильд отдыхает.
– Ну что ж, дорогие мои, – улыбка, судя по всему, больше Алле Геннадиевне не требовалась, – распорядок дня таков: в 9 завтрак, потом расходитесь по преподавателям, в 13 обед, получасовой отдых и занятия. В 19 ужин, часовой отдых, занятия, в 23 сон. Перед ужином в 18.30 каждодневный общий сбор в холле на этаже, это обязательно. Все необходимые вам товары пишите списком и отдавайте мне или Алисе, я вас позже познакомлю, да вы ее видели, она заходила. Так, сейчас у нас без пятнадцати шесть, так что через сорок пять минут милости прошу на сбор. Есть вопросы?
– Нет, – ответила я и мысленно добавила: «Герр офицер».
– Идите, отдыхайте.
И мы пошли. Запершись в номере, я быстренько наговорила на диктофон все, какие запомнила условия договора, и выключила запись.
– Сен, ты видела, – Тайка плюхнулась в кресло и закурила, – на последней странице крошечными буквами?
– Видела, – хмыкнула я, – в случае невыполнения нами условий контракта, договор растрогается в одностороннем порядке, и мы обязуемся выплатить агентству неустойку в размере пятидесяти тысяч условных единиц.
– И капкан захлопывается, – невесело усмехнулась подруга, – о-хо-хо. Давай, звони Шведову, докладывай о нашем местонахождении.
На всякий случай мы пошли в санузел, открыли в кране воду, вкупе с льющейся в унитазе, создавался отличный шумовой эффект. Я присела на бортик ванной и выбрала из «записной книжки» мобильный Шведова.
– Да? – сразу же отозвался он.
– Мы в доме отдыха «Планерное», – отрапортовала я.
– Понял. Как дела?
– Пока все идет по плану.
– Держите в курсе.
– Ага.
И нажала на отбой.
– Фух, – Тайка набрала пригоршню воды и смочила лоб, – теперь мне спокойнее.
– Еще бы. Слушай, – я оглядела помещение санузла, – не исключено, что наши вещи еще раз захотят осмотреть, мало ли что. Предлагаю сообразить какой-нибудь тайничок и спрятать в него парики. А с сумочками вообще никогда не расставаться, чтобы не отобрали мобильники и не увидали диктофон.
– А чтобы телефоны не зазвонили некстати, давай переведем их в режим виброзвонка.
– Вибро… чего?
– Функция там есть такая, он не звонит, а молча вибрирует. Давай, сделаю.
Все-таки Тая очень умная.
Мы тщательно осмотрели апартаменты и не нашли ничего лучшего, как засунуть пакет с париками в щель между мебельной стенкой и стеной.
Времени до «общего сбора в холле» оставалось все меньше. Чтобы уж нас точно ни одна Алиса не узнала, мы решили облачиться в убойные наряды от «Потного Коротышки».
– Тай, – натягивая колготки, принялась я вещать чарующим голосом, – не хочешь мой розовый комбинезончик примерить? Такая стильная вещица, вдруг на тебе будет неотразимо смотреться?
– Нет уж, дорогая, спасибо, – Тайка тщательно расправляла на кровати платье цвета красного вина.
– Таюш, – захныкала я, – ну хоть попробуй!
– Сен, с моей фигурой я в такой розовой гадос… в таком розовом комбинезончике буду смотреться как бешеная хрюшка, что-то вроде мисс Пигги, может, помнишь эти кукольные шоу про лягушонка Кермита?
Я помнила, но с трудом… Я тоже хочу красное пла-а-атье!!!
– Значит, пускай я смотрюсь как бешеная хрюшка?
– Сена, ты худая, ты не будешь как хрюшка, уверяю. Давай, одевайся, время поджимает.
Плохой она, все-таки человек. Отвратительный.
Влезла эта коза толстопопая в свое платье и давай красоту наводить: губы подкрашивать, глазки подрисовывать, тени обновлять – тоже мне, Синди Кроуфорд выискалась!
– Сеночка, – Тайка подняла на меня взгляд, – ну не надо меня ненавидеть, я же не виновата, что у нас кроме этих двух вещей больше нет ничего. Если бы имелось, неужто думаешь, я бы тебе не уступила?
– Конечно, нет, – ядовито улыбнулась я, влезая в комбинезон, – а то я тебя не знаю.
– Значит, плохо знаешь.
– Слушай, не надо мне тут нотации сейчас читать, или ты не видишь, в каких я нервах пребываю?!
Тайка махнула на меня рукой и принялась закручивать ресницы специальными щипчиками. Чтобы, значит, как у коровы были. До самых бровей.
Продолжая сердиться, я взяла плойку, воткнула вилку в розетку и принялась завивать обвисшие прядки.
– Вот ведь гадство, – вздохнула за спиной Тайка, – лак с ногтя облупился…
Ой, ратуйте, ратуйте, горе-то какое! Вызывайте МЧС!
– Сена, – пыталась наладить отношения Тайка, – вроде у тебя была жидкость для снятия лака?
– Я должна следить за всем без исключения? И помнить обо всем на свете?
Тая молча полезла в мою сумку.
– И посмей там только все перемешать и измять!
– Сена! – Тая бросила мою сумку на пол. – Если хочешь, давай переоденемся в штаны и свитера! Только прекрати!
– Уже времени нет на всякие там переодевания, – с достоинством отрезала я, и случайно прижгла щипцами себе лоб. – Аа-ай! Это все из-за тебя! Из-за тебя!
– Сеночка, Сенчурия ты моя любимая, ну хочешь я тебя духами своими побрызгаю? У меня такие духи отменные. Ну не будь ты вздорной крысой, я тебя, пока еще, по-хорошему прошу!
В общем, в атмосфере любви и согласия мы прибыли на общий сбор.
В большом квадратном холле по периметру располагались диваны, кресла, стулья и банкетки, у окна, зашторенного светлыми полосатыми занавесками, размещалась кадка с фикусом. Собралось пока что человек десять: симпатичные молоденькие девушки сидели рядком и тихонько между собой переговаривались. Стоило нам появиться на горизонте, как девушки притихли и уставились на нашенские персоны. Мы с деревянными лицами проследовали в самый дальний угол и чинно уселись поближе к фикусу. Девушки нас рассматривали и шушукались, мы же, с одинаковыми выражениями профессиональных ботаников на лицах, изучали фикус.
Народ постепенно подтягивался. Тайка украдкой посмотрела на часы, желая определить лимит на опоздание, но ни тут-то было: 18.25. Еще пять минут до «часа икс».
– Се… Яна, – Тайкин локоть врезался мне в бок.
– Чего?
– Тебе вон та девушка не кажется знакомой?
– Какая?
– Да не верти ты башкой хуже вентилятора! Смотри украдкой! Вон та шатенка с короткой стрижкой, ну вон, только что вошла.
– Почему она должна мне быть знакомой? В первый раз вижу.
– А мне вот кажется… – Тая задумчиво рассматривала девушку из-под полуопущенных коровьих ресниц.
– Крестись, – посоветовала я.
Появилась Алиса. Она присела на стул у самого входа, и буквально следом нарисовалась Алла Геннадиевна с тремя тетками и тощим мужичком гомосексуального вида.
– Так, все в сборе? – деловая и серьезная Алла Г. обвела острым взглядом всех присутствующих. – Прекрасно. Так, кто у нас новенький, подойдите сюда.
В нашу сторону она даже не взглянула. Естественно, после подписания такого «чисто формального договора» все сюси-пуси автоматически заканчивались. Мы с Таиской и две девицы – ядерные блондинки снялись с мест, и подошли к Алле и сотоварищи, с краешку к нам прибилась еще одна какая-то несчастная провинциальная лохушка
– Знакомьтесь, это Антонина Михайловна, преподаватель актерского мастерства и психологии, Вероника Юрьевна – иностранный язык, этикет, компьютер, Жанна Дмитриевна – парикмахерское искусство, визаж, домоводство, и Лорис Витольдович – физкультура, шейпинг, культура секса.
Я чуть слюной не подавилась.
– С Антониной Михайловной завтра у вас состоится первое занятие, – кивнула Алла Г. на квадратно-гнездовую тетку с воловьим взглядом, – удачи, девочки. Идите пока в столовую, занимайте места.
И мы поняли, что на сегодня лично для нас собрание закончилось, нас выкидывали в сторону ужина, чтобы не мешали и лишний раз не подслушивали. Мы покорно потрусили по коридору. Молчаливая и какая-то испуганная лохушка в сером брючном костюме увязалась за нами.
– А как вас зовут? – пискнула она, заглядывая поочередно то мне в лицо, то Тайке.
– Яна и…
– Света, – подсказала Тая. – А тебя?
– Ксюша.
«Ксюша, Ксюша, Ксюша – голова из плюша…»
Тая приоткрыла дверь «столовой» и заглянула внутрь. Никого.