- Всё с ней в порядке, - улыбнулась я, - я в её положении вообще жидкое мыло пила, и истерики мужу закатывала.
- Прости? – изумлённо посмотрел на меня Матвей Григорьевич.
- Матвей Григорьевич, - подала голос Эля, - я в положении.
- В каком ещё положении? – оторопел генерал.
- В интересном, - хихикнула Эля, и вновь впилась зубами в кусок мыла.
- Эля, милая, - я поставила на стол коробку, - лучше съешь пирожное. Мыло, как бы его не хотелось, всё равно вредное.
- Вика, - отвёл меня в сторонку Матвей Григорьевич, - что происходит?
- Ничего особенного, - улыбнулась я иезуитской улыбкой, - просто ваша секретарша беременна, только и всего.
- От кого? – трагическим шёпотом спросил генерал.
- От моего бывшего мужа, - буркнула я, сложив руки на груди, - вот ведь сволочь!
- Ты это серьёзно? – ошарашено спросил Матвей Григорьевич.
- Куда уж серьёзнее, - вздохнула я, - вы меня извините, я вообще-то к Максу пришла.
- Давай, - кивнул мне генерал.
Но, влетев в кабинет Макса, я увидела вместо своего мужа
какого-то пожилого человека, и, резко тормознув, врезалась в стеллаж, и папки полетели мне на голову.
- Простите, - воскликнула я, подбирая с пола документы, - мне нужен капитан Барханов.
- Капитан на третьем этаже, - голосом, от которого веяло Антарктидой, ответил пожилой человек, - вторая дверь налево.
- Благодарю вас, - воскликнула я, и бросилась на третий этаж.
- Привет, - сунула я нос в дверь.
Макса в кабинете не было, зато был, как вы уже догадались, Сатаневич, молодой человек лет двадцати, наверное, даже чуть больше, и ещё один, толщины невероятной.
Молодой человек, увидев меня, даже оторопел, а полный разлил по столу лапшу, которую дотоле помешивал в пластиковом стакане.
- А где Максим? – спросила я.
- К криминалистам пошёл, - ответил Андрей.
- Девушка, а, может, я чем-нибудь буду вам полезен? – воскликнул полный, собирая лапшу со стола, и сваливая
обратно в стаканчик. Неужели он всё-таки собирается это есть?
- Отстань от неё, - сказал Сатаневич, - это жена Максима.
- А, ЧМБ, - воскликнул полный, а я, без лишних слов, выхватила у него из рук стакан с лапшой, и вылила содержимое ему на голову.
- Надеюсь, облысеете, - воскликнула я, схватила со стола органайзер Максима, и запустила им в Андрея.
Тот ойкнул, и, уворачиваясь, не удержался на крутящемся стуле, и свалился на пол.
- Совсем спятила? – раздался его глухой голос из-под стола.
- Стас, Андрей... – влетел в кабинет Макс, - о, Викуля, - воскликнул он, - подожди, что случилось?
- Не бойся, - улыбнулась я, - когда я излавливаю очередного бандита, я сажусь на него верхом, и звоню тебе. Расслабься.
- Так в чём тогда дело? – встревожено смотрел на меня Максим, а я схватила его за руку, и утащила в коридор.
- И кто это выдумал? – свирепо осведомился Максим, услышав о Зобиной.
- А я откуда знаю, - пожала я плечами, - и теперь она в уверенности, что ты ей поможешь.
- Да не собираюсь я ей помогать, - воскликнул Максим.
- Чего ты ерепенишься? – вздохнула я, - наплюй, и разотри. Я просто тебя предупредила, мало ли что.
- Я понял, - кивнул он.
- Ты сегодня вовремя будешь дома? – прищурила я глаза.
- Я откуда знаю, - развёл он руками.
- Понятно, - стиснула я зубы, - я пошла, только сумочку у тебя из кабинета заберу.
- Вика, не дуйся, это моя работа, - вздохнул Максим.
- Я поняла, - оттеснив его, я вошла в кабинет, и взяла со стола сумочку.
- Вика, - вошёл он вслед за мной.
- Я всё поняла, - я попыталась протиснуться мимо, но он схватил меня за руки, и поцеловал в шею.
- Халтура, - дёрнула я плечиком, - а где у вас тут уборная?
- За углом, - растерялся Макс.
- А, ну, пошли, - потащила я его за собой.
- Вика, что обо мне коллеги подумают? – только и смог спросить Максим, когда я увлекла его в кабинку.
- А мне плевать, - улыбнулась я, обвивая его шею руками, - подумают, что тебе повезло. Жена страстная и сексуально озабоченная. Разве это не везение?
Через час он выпроводил меня из управления, я забралась в машину, и с удовольствием посмотрела на себя в зеркало. Губы опухли, глаза горят, как у мартовской кошки, только тоска в глазах какая-то.
Я закурила сигарету, подумала, и поехала в МГУ, ведь там читал лекции Елисей Семенович, и там училась Галина, и
Эмилия.
Вот, с чего следовало начинать.
И я поднялась к ректору, и представилась частным сыщиком. Показала своё удостоверение, и уселась напротив.
- Так что же вы хотите? – спросил ректор.
- У вас училась Галина Косицына?
- Косицына? – наморщила лоб Анастасия Михайловна, ректор, - не припомню такую. Впрочем, я могу посмотреть.
Она сходила в архив, принесла целую кипу папок, и показала те, где значились студентки с именем Галина.
- Вот, смотрите, - она протянула мне папки, но всё было не то.
Однако, открыв очередную папку, я невольно вскрикнула. На
меня смотрела Галина. Я мгновенно её узнала, времени прошло немного с тех пор, как она окончила институт, и она не слишком изменилась.
Но по документам она значилась Галиной Емельяновой.
- Вот, вот эту женщину я ищу, - воскликнула я, - но у неё в свидетельстве о рождении сказано, что она родом с Урала.
- Неправда, - воскликнула Анастасия Михайловна, - сущая неправда. Она девушка из неблагополучной семьи, родители алкоголики, отец вор и убийца. Она, наверное, купила себе это свидетельство, чтобы забыть о своём прошлом. Она, вообще-то, из детдома. Но поступила по конкурсу, очень способная девушка оказалась. Институт с красным дипломом окончила. Слова плохого сказать не могу о ней. Вот ведь как бывает, рождаются у профессоров дети, убийцы да воры, а у таких вот на ноги встают. Странная штука – наша жизнь.
- Да уж, - пробормотала я, - а девушка по имени Эмилия Герицо у вас училась?
- Эмилия Герицо, - проговорила Анастасия Михайловна, словно
пробуя это имя на вкус, - нет, девушки со столь необычным именем, и не менее необычной фамилией у нас никогда не было. Это я вам говорю абсолютно точно.
- Но мне сказали, что она училась здесь, - протянула я.
- Значит, вас дезинформировали, - пожала плечами Анастасия Михайловна, - такой у нас сроду не было. Может быть, другой факультет?
- Нет, журфак, - ответила я растерянно.
Кажется, последняя ниточка, ведущая к Эмилии, оборвалась.
Что же мне теперь делать?
Из института я выпала, несолоно хлебавши. Постояла пару секунд, и села в машину. Съезжу, что ли, в детдом, в котором была Галина. Где-то же они познакомились, может, как раз в детдоме?
Удостоверение, которое сделал мне Дима, творит чудеса. По дороге я заехала в магазин, купила себе строгий костюм, лодочки, на высоченных, тонких шпильках, и отправилась в детский дом.
Охранник в будке спросил, кто я, и что мне угодно. Я представилась капитаном МВД, показала документы, и была допущена на территорию.
Сердце у меня предательски сжалось, когда вошла я на территорию детского дома.
На качелях сидели дети, и они с такой тоской посмотрели на меня, что мне даже неудобно стало. И я подумала, может, взять ребёнка из приюта?
Деньги, чтобы поставить его на ноги, у меня есть. Хоть одного обездоленного малыша осчастливить.
- Здравствуйте, - подошла я к женщине, которая следила за детьми.
- Здравствуйте, - растерянно проговорила она, разглядывая меня.
- Капитан Миленич, - представилась я, и вынула удостоверение, - можно с вами поговорить?
- Да, конечно, - мы отошли в сторону, - слушаю вас.
- Несколько лет назад к вам поступила девочка по имени Галина Емельянова. Она сейчас уже взрослая, ей двадцать пять лет... Я не знаю, в каком году она к вам попала, но десять лет назад точно.
- Это надо смотреть, - сказала женщина, - я здесь работаю
только два года, и то, что происходило десять лет назад, сказать не могу. Сейчас я провожу детей на полдник, и отведу вас к заведующей. Она здесь работает тридцать лет, и наверняка помнит вашу Галину. А, если нет, поднимем документы. Дети, дети, идёмте, - и стайка ребят пошла за ней.