- Кстати, - воскликнул вдруг Генрих, - через две недели мы
женимся.
- Уже? – удивилась я, осторожно пробуя суши, - я так понимаю, блат в ЗАГСе?
- Верно ты понимаешь, - усмехнулся Генрих, - и нам нужны свидетели.
- Да, - воскликнула Галина, - и женимся мы двумя парами.
- Прикольно, - тут же воскликнула я.
- Ты будешь моим свидетелем, - кивнула мне Мила, - ты не против?
- Конечно, - кивнула я, - конечно, я не против.
- Ну, а ты с ней, - кивнул Генрих Диме, - мы с тобой успели заприятельствовать, когда были в Тайланде.
- А вы двое к нам, - тут же отреагировал Игорь, обращаясь уже к моему мужу и Эле.
- Почему бы и нет, - воскликнул мой любимый, - свидетелем я
ещё никогда не был. Но я печёнкой чую, эта свадьба запомнится вам надолго.
- Это ещё почему? – удивилась Галина.
- Потому! – злорадно воскликнул Макс, и кивнул на меня, - там, где появляется моя жена, всё заканчивается плохо. Недаром её у нас в отделе чёрной меткой прозвали. ЧМБ.
- Что это ещё такое? – подавилась темпурой Мила.
- Чёрная метка мирового бандитизма, - сквозь зубы пояснила я, и ткнула в Макса палочкой, - при чём тут бандиты? Это всего лишь свадьба. Если только Генрих каких-нибудь своих братанов не пригласит. У тебя есть друзья-бандиты? – повернулась я к нему.
- Нет, - подавился он салатом из авокадо.
- А у тебя? – повернулась я к Игорю.
- И у меня нет, - покачал он головой.
- Тогда всё хоккей, - воскликнула я, и метнула кусок суши в лоб официанту.
- Вот, видите? – хохотнул Макс, посмотрев на слегка
опешившего официанта, - от неё все страдают.
- Кто там от меня страдает? – взмахнула я палочкой, чуть не попав ему в глаз.
- Эй, полегче, - тут же воскликнул он.
- Хорошо, что у тебя тут палочки, а не вилки, - хрюкнул Генрих.
- Что вы меня подкалываете? – возмутилась я, - я ведь гений!
- Да, от скромности ты не умрёшь, - усмехнулся Максим.
- Фи! – сморщила я носик, - что может быть ужасней? Умереть от скромности!
- И, ещё раз ты во что-нибудь влезешь! - погрозил мне пальцем Максим.
- Ну, и что ты мне сделаешь? – ухмыльнулась я, - на пятнадцать суток посадишь?
- А хоть бы и так, - воскликнул он, а я пнула его под столом.
- Да ладно вам, - засмеялась Мила, - она действительно гений. Хоть в этот раз она и ошиблась слегка. Тётя Маша уже ведь не выйдет из тюрьмы? – посмотрела она на Максима.
- Это, как повезёт, - вздохнул мой муж, - ей уже за пятьдесят будет, когда закончится срок.
- По-моему, она просто сумасшедшая, - пожала плечами Галина, - вы её на вменяемость проверяли?
- Конечно, проверяли, - кивнул Максим, - с ней полный порядок. Просто она злобная тварь и эгоистка.
- А ты почему мне наврала? – сурово спросила я Галину, - наговорила, что её отец, - кивнула я на Милу, - был лучшим другом Каверина? Чуть лицо мне не расцарапала.
- Я ещё не знала, какую лапшу тебе на уши вешать, - улыбнулась она, - я ещё была в шоке от случившегося, думала, что это её рук дело, - посмотрела она на подругу, - я так думала даже, когда пришла в себя.
- Слушай, Вика, а у тебя тут шампанское подают? – спросил вдруг Генрих.
- Нет, тут подают только саке, - улыбнулась я.
- А в других ресторанах? – поднял он бровь.
- Я тебя поняла, - хмыкнула я, и велела принести шампанское и нормальные бокалы.
Мы со смехом наблюдали, как девушка в костюме японки пыталась открыть бутылку. Чувствуется, она этого никогда не делала, и Генрих, в конце концов, отнял у неё бутылку, и ловко вскрыл шампанское сам.
- Вам, девушки, по одному грамму, - сказал он, обращаясь к своей невесте и Эле, а остальным налил по полному.
- За что пьём? – деловито спросила Галина.
- За мир во всём мире, - засмеялся Генрих, и мы чокнулись.
- Отличное у тебя шампанское, - воскликнул Игорь, - чьё это производство?
- Вот у нас производитель, - кивнула я на Диму.
- Ты занимаешься виноделием? – изумился Генрих.
- Этим занималась моя мать, этим занимаюсь и я, - улыбнулся Дима, - очень прибыльное дело, кстати.
- Ах, ты курица, - услышала я вопль, и повернула голову.
Головы повернули и остальные, и я увидела, что ко мне несётся Лидка Зобина, вся красная от злости.
- Ах, ты наглая дрянь! – попыталась она схватить меня за волосы, но Дима вовремя оттащил её от меня.
- Ты что вытворяешь? – воскликнула я, - совсем из ума выжила?
- Да ты сука! – зарычала Зобина, дёргаясь в руках Димы, - ты обещала мне помочь!
Ага! Замечательно! Настал час икс! Сейчас я ей всё объясню.
- Значит так, дорогая, - встала я с колен, и сложила руки на груди, - я тебе ничего не обещала. У меня телефон разъединился, когда я хотела сказать всё, что о тебе думаю.
- Да пошла ты! Его из-за тебя посадили! – закричала она.
- Твоего родственника посадили за совершённое им преступление, - холодно парировала я, - а я тебе ничего не обещала! И мой муж, кстати, вот он, знакомься, никакой не генерал, и, тем более, не взяточник. Он честный человек, да и генерал у них в МВД тоже честный человек. За взяточника я бы не вышла замуж ни за какие коврижки.
- Так я тебе и поверила, - зарычала Лидия, - я же тебя просила! Теперь я знаю тебе цену! Даже с друзей деньги берёте.
- Она, наверное, дура, - протянула Мила, глядя на мою бывшую коллегу.
- Да вы все тут идиоты! – топнула ногой Лидия, - ты наглая сучка!
Мне это уже так надоело, что я сама на неё заорала.
- Хорошо! – кивнула я, - да, мой муж взяточник, если тебе так
хочется. А ты мне не подруга, мои лучшие друзья – это портреты американского президента в зелёном цвете, и ещё искрящиеся камушки, именуемые бриллиантами. В следующий раз, когда кто-нибудь из твоих родных кого-нибудь грохнет, сначала приобрети колечко с бриллиантом в сто карат, а уж потом ко мне обращайся. Ты поняла меня?
- Поняла, - кивнула она, - да отпустите меня! – она вырвалась у Димы, - считай, что потеряла лучшую подругу, - она задрала нос, и прошествовала мимо меня.
Я не успела отреагировать, на минуту слегка оторопела, зато отреагировала Мила.
- Смотри, бородавкой на носу не сбей светильник, - крикнула она ей вслед, и мы хором грохнули.
- Молодец! – воскликнула я, и взяла бокал с шампанским.
- Я знаю, - кивнула довольная Мила, и мы опять засмеялись.
Эпилог.
Сегодня свадьба Мила с Генрихом и Галины с Игорем.
Эта неделя была какой-то безумной, я помогала Миле
выбирать платье, и она тряслась в салоне, как больная
эпилепсией.
Я в своё время меньше волновалась, впрочем, у меня уже четвёртый брак, а у неё первый. Перед своим первым замужеством я тоже переживала.
И ещё ей взбрело жениться в белом платье.
Беременная женщина в белом платье, символе невинности, это вообще круто. Но переубедить её я не смогла.
Три дня назад она приехала ко мне в посёлок, глаза у неё при этом были совершенно безумные, и она чуть не наехала на Жеку.
Я в это время рисовала очередную картину; делать было нечего, все текущие дела я решила, и я сфотографировала своих кошек, помахав у них перед носом куском ветчины.
Кошки прыгнули на задние лапы, что мне и было нужно, и в таком виде я их зафиксировала. Фотографии получилось очень живые, и теперь я переводила их на полотно.
Из открытого окна раздался визг тормозов, треск, и отчаянный скулёж.
- Эй, что тут твориться? – выглянула я в окошко, увидела
серебристый « Мерседес », а рядом Милу, она в это время наглаживала скулящую Жеку.
- Ой, ты моя милая, - приговаривала Мила, - какая ты хорошая. Ты ведь не скажешь хозяйке, что я на тебя налетела.
- Любишь животных? – крикнула я, облокотившись на подоконник.
- Ой, ты всё видела? – подняла голубые глаза Мила.
- Нет, только слышала твои причитания, - улыбнулась я, - заходи, дверь на террасу открыта.
Она влетела в застеклённую террасу, Жека, прихрамывающая на правую переднюю лапу, за ней.
- Какая она милая, - вздохнула Мила, - обожаю больших собак. Да я всех люблю, - засмеялась она, - кроме змей и пауков.