— А, вздор,— проворчал тот.
— Ведь она замешана в деле об убийстве! — Тут мужчина посмотрел на меня и спросил своего собеседника: — А это кто такой?
— Не знаю, отродясь его не видел.
Первый вышел из комнаты, хлопнув дверью.
Через несколько мгновений отворилась другая дверь, вошла женщина, которая меня впускала, и тут же исчезла. Ясно было, что меня игнорируют.
Спустя еще минут десять, когда я уже решил перейти в наступление, снова распахнулась дверь и появилась маленькая довольно плотная дама. Одета она была во все темное. В иссиня-черных волосах пробивались седые пряди. Черная одежда и черные волосы придавали ей какой-то особенный вид.
— Мистер Гудвин?
Я подтвердил это.
— Меня зовут Дебора Коппел,— Она протянула мне руку.— Мисс Фрэзер сообщила по телефону, что у вас есть предложение от Ниро Вульфа,— сказала она высоким резким голосом.
— Да, верно.
— У мисс Фрэзер очень мало времени, и будет удобнее, если с вами поговорю я. Вы согласны на это?
— Я бы весьма охотно согласился, но я работаю на Ниро Вульфа, а он дал мне категорическое указание разговаривать только с мисс Фрэзер. Но, правда, после знакомства с вами я готов выслушать и мисс Фрэзер, и вас.
Она улыбнулась.
— Отлично,— сказала она одобрительно.— Не могу же я уговаривать вас не выполнять требований патрона. Сколько времени займет наш разговор?
— В зависимости от обстоятельств — от пяти минут до пяти часов.
— Только не часов! Вам придется быть как можно более кратким.
Она провела меня через две обширные залы в элегантный будуар, где на широкой тахте лежала женщина в оранжевом халате.
Навстречу мне шагнул белокурый мужчина.
— Мистер Гудвин,— представила нас друг другу Дебора Коппел,— мистер Медоуз.
— Билл Медоуз. Можете называть меня просто Билл, как это делают мои друзья.— Он пожал мне руку.— Так это вы Арчи Гудвин! Вот это да! Помощник великого Ниро Вульфа!
Тут раздался звенящий голос:
— Я должна обязательно уложиться в перерыв, мистер Гудвин. Собственно говоря; я не хотела этой беседы, но...
Я подошел к тахте, и Маделина Фрэзер протянула мне руку, рассматривая меня оценивающим взглядом. И хотя ее серо-зеленые глаза старались проделать это не очень откровенно, я почувствовал себя не слишком уютно и, в свою очередь, последовал ее примеру.
Эта стройная, высокая женщина имела настолько-привлекательное лицо, что трудно было оторваться от него, а это что-нибудь да значит, когда даме уже под сорок.
— А знаете,— сказала она наконец,— я ведь давно хотела просить мистера Вульфа выступить в моей программе
Про себя я отметил, что голос ее намного выигрывает, когда она говорит по радио.
— Боюсь,— сказал я любезно,— что этой вашей просьбы он не выполнит, если только не согласится организовать такую передачу прямо в своей конторе. Он необычайно привязан к своему дому и крайне редко выходит.
Билл пододвинул два стула, и мы уселись с ним рядышком у тахты.
Маделина Фрэзер кивнула.
— Да, это мне известно.— Она переменила позу, отчего ее бедро под халатом еще больше округлилось.— Я хотела это сделать исключительно для рекламы, но, кажется, мистеру Вульфу такое не по вкусу?
— Пожалуй, такое не по вкусу нам обоим. Он по натуре очень ленив и страшно боится любых поездок на транспорте, снабженном колесами.
— Чудесно! Расскажите мне о нем побольше.
— В другой раз, Лина,— прервала ее Дебора Коппел,— пускай мистер Гудвин расскажет поскорее о предложении Ниро Вульфа: тебе уже пора готовить завтрашнюю передачу.
— Мой бог! Неужели опять наступил понедельник?
— Да, так что завтра в половине четвертого у тебя эфир,— терпеливо пояснила Дебора.
Примадонна радиопередач немного приподнялась на локте.
— Так о каком же предложении идет речь?
— Эта идея пришла ему в голову в субботу, когда он вынужден был отдать ежегодную дань нашей нации, и...
— Вы говорите о подоходном налоге? Ну, здесь-то мы все уже рассчитали. Так что...
Я посмотрел в серо-зеленые глаза Маделины Фрэзер.
— Нет-нет, его предложение касается совсем другого: он берется расследовать убийство Сирилла Эрхарда.
— Ох, боже мой!— воскликнул Билл Медоуз.
Мисс Фрэзер помрачнела.
— Мы считаем, что все уже позади и говорить об этом не стоит.
— Это было весьма щекотливое дело,— сказал я.— Если бы удалось уломать прессу и полицию, о нем бы даже вспоминать не стали, но вы не можете исключить те восемь миллионов слушателей, для .которых дважды в неделю делаете обзоры. Насколько я помню, на той вашей передаче было два гостя: букмекер Сирилл Эрхард и профессор математики Саварезе. Примерно в середине трансляции раздались вдруг взволнованные голоса и следом — звук падающего тела. Выходит, яд был принят прямо во время эфира.
Я поочередно обвел взглядом всех присутствующих и остановил его на женщине, лежащей на тахте.
— Дело в том,— продолжал я,— что мы хотим узнать происхождение этого яда и найти убийцу. В противном случае лет двадцать еще будут непрерывно опрашивать тех, кто имел отношение к этой передаче: Маделину Фрэзер, Дебору Коппел, Билла Медоуза, Элеонору Вэнс, Нэнси Шеппард, Натана Трэйба, Ф. О. Саварезе и Тилли Стронга.
Дверь отворилась. Женщина-борец доложила задыхающимся голосом:
— Здесь мистер Стронг.
— Приведите его, Кора,— сказала мисс Фрэзер.
Тилли Стронг оказался стройным мужчиной в очках, с узким ртом, длинной шеей и гладко зачесанными волосами.
— Мистер Стронг,— сказала мне Дебора Коппел,— секретарь наших объединенных заказчиков.
— Да, мне это известно.
— Мистер Гудвин,— объяснила она ему,— передал нам предложение Ниро Вульфа, знаменитого частного детектива.
— Знаю, знаю, читал о нем много и слышал.— Тилли Стронг улыбнулся мне, но по его тонким губам невозможно было понять — улыбка это или гримаса.— Что же предлагает Ниро Вульф?
— Чтобы мисс Фрэзер сделала ему заказ на расследование убийства Сирилла Эрхарда.
— Проклятый Эрхард! — Теперь стало видно, что улыбка в действительности была гримасой.— Даже в аду он нас проклинает!
— Крепко сказано и правильно, если учесть, что он, вероятно, уже там,— проворчал Билл Медоуз.
Стронг не обратил на его слова никакого внимания, повернулся ко мне и спросил:
— Разве у нас было недостаточно хлопот с полицией?
— Верно,— согласился я с ним.— Но я уже объяснил, что все успокоятся только тогда, когда будет разоблачен преступник. Конечно, не исключено, что в деле этом разберется и полиция, но комиссия по расследованию убийств вот уже семь дней толчется на месте, и результаты этого топтания — вернее, полное их отсутствие, вам известны. А вот знаете ли вы о способностях Ниро Вульфа, или я должен сначала доказать, что детектив он гениальный?
— Вообще-то я надеялась,— сказала Дебора Коппел,— что мистер Вульф сделает конкретное предложение. Может быть, ему что-нибудь известно?
— Нет,— ответил я.— Он только высказал пожелание получить двадцать тысяч долларов за раскрытие этого преступления.
Билл Медоуз присвистнул, Дебора Коппел улыбнулась мне, а Тилли Стронг воскликнул:
— Двадцать тысяч!
— Ну, у меня во всяком случае их нет,— решительным тоном заявила Маделина Фрэзер.— Могу я теперь начать готовить завтрашнюю передачу, мистер Гудвин?
— Одно мгновение,— отозвался я.— Ведь это может стать для вас отличной рекламой, не так ли?
Она вздохнула.
— Бог ты мой, этот человек называет подобное рекламой! .
— Да, совершенно верно,— сказал я,— но представьте, как сейчас будут выглядеть заголовки газет. Поэтому вместо того, чтобы оповещать обо всем прессу, поручите Ниро Вульфу провести расследование. С одной стороны, вы сможете доказать Свою невиновность, а с другой — предстать в глазах общественности как героиня, жертвующая состоянием для торжества правосудия. Никому ведь не известно, что вы можете оставлять часть средств, не платя налога, и поэтому, в общем-то, вы ничего не теряете.— Я развел руками.— Вот и все, что я хотел вам предложить, мисс Фрэзер.