– Уже очень поздно, лейтенант.
– Откройте! Или я взломаю дверь!
Ключ повернулся в замке, и дверь открылась.
Мисс Томплинсон стояла позади него, красная как вишня.
– Аугустус был так потрясен, – сказала она, – и я зашла к нему, чтобы немного поговорить. Он запер дверь на ключ, потому что мы не хотим дать повод… э-э, для неприятных предположений, понимаете?
Она еще более покраснела и, проскользнув мимо меня, помчалась по коридору. Дикей смотрел на меня, все время моргая.
– Что такое, лейтенант?
– Я только что беседовал с мисс Баннистер, – сказал я, входя в комнату и закрывая дверь. – Я говорю «беседовал», а подразумеваю, что говорила в основном она.
– Да? И на мой счет?
– Вот именно.
– Не знаю, какой интерес я могу представлять для вас и для мисс Баннистер также. Для нее – за пределами моей работы в колледже, конечно.
– Шантаж наказывается сроком от одного года до семи лет. Даже один год – это большой срок за решеткой.
– Боюсь, что не понимаю вас, лейтенант.
– А я полагаю, что вы прекрасно все понимаете. Я говорю о достойном сожаления эпизоде из жизни мисс Баннистер, на котором вы спекулировали. Я говорю, если вы хотите точнее, о тех деньгах, которые вы вытянули из нее. Надеюсь, что теперь ясно?
Он удивленно покачал головой.
– Я ровно ничего не понимаю, лейтенант. Для меня это просто греческий язык.
– Тогда я даю вам пять минут, чтобы перевести, в противном случае я помещу вас в дом на казенный счет.
– Это сумасшествие, лейтенант! Вы пришли, чтобы обвинить меня в шантаже!
Его усы начали дрожать, как ветви на ветру.
– У вас остается немногим более трех минут, Дикей. Я жду.
Вы сходите с ума! Это навязчивая идея!
– Чтобы ничего от вас не скрывать, у меня есть еще привычка курить в ванне.
В дверь кто-то сильно постучал. Забавно у меня получается с дверьми: стоит мне запереться, как кто-нибудь начинает стучать.
– Лейтенант!
Это был опять Слад.
– Держите кофе горячим, – сказал я ему как можно спокойнее. – Я выпью его в скором времени.
– Разговор идет не о кофе! Шериф на конце провода, и он производит адский шум.
Это действительно было другое дело.
– Входите.
Слад ворвался в комнату и посмотрел вокруг. Он казался огорченным, увидев только Дикея и меня.
– Держите под присмотром этого субчика, пока не вернусь, – сказал я.
– А вы не хотите сунуть его в котельную вместе с другими? – предложил он.
– Я не понимаю, почему это «Интеллидженс Сервис» еще не забрала вас к себе. Вы как раз такой человек, который хранит секреты.
Я вернулся в кабинет мисс Баннистер. Ее там не было, но остался запах ее духов. Я взял телефонную трубку.
– Виллер! – Моя барабанная перепонка чуть не лопнула от собственного имени. – Я получил официальный рапорт на вас. Что заставило вас вызвать врача, санитарную карету и фотографа ради трупа, которого не было?
– Врач слишком передергивает. Как бы у меня ни шли дела, но для него есть труп с ножом в спине.
– А, тот! – закричал Лаверс, – Он сейчас его вскрывает!
– Это Мурфи так думает! Он режет, вероятно, первый, Жоан Крег, но имеется второй – Нэнси Риттер, который по-прежнему находится здесь.
– Врач говорил, что был мужчина: Мефисто или что-то в этом роде.
– Вы сами видите, что Мурфи просто выпил! Это еще одна девушка. Что касается Мефисто, то это не колдун, а престидижитатор.
– Простите, – сказал Лаверс, – я хотел сказать прести… колдун или все что вы хотите, мне на это наплевать! Сколько в точности у вас на руках трупов?
– Только парочка, о которых и идет речь. В течение часа или двух здесь все спокойно.
Послышался звук, похожий на тот, который издают, когда жуют сырые спагетти.
– Я держу вас в курсе дела, шериф, – вежливо проговорил я.
– Виллер… – проговорил он внезапно жалобным тоном. – Я знаю, что вы любите работать, пользуясь своими персональными методами, и что вы не любите болтать о том, что делаете. Я вас не упрекаю… совсем нет. При условии, что вы даете мне результаты. Надеюсь, у вас они имеются?
– Уже двое мертвых! Чего же вам еще надо?
Он чуть не задохнулся, но не потерял надежды.
– Хорошо. Я буду говорить с вами другим языком. Мне нужно было уговаривать администрацию муниципалитета, чтобы вас восстановили в должности с прежним окладом и соответствующим– положением. Они не были в восторге от этого, но в конце концов согласились. Если только Мурфи не будет официально осведомлен, что вы как минимум освобождены от ведения следствия, то он, может пойти к прокурору, к мэру и вопить как осел о том, что произошло. Вы понимаете, что я хочу сказать этим, Виллер?