— Мистер, мы меняем пункт назначения!
Через пятнадцать минут меня высадили перед воротами. По случаю приезда любимой старшей дочери их открыли заранее. Хотя я уверена, что мистер Чейз, охранник и по совместительству садовник в маминой оранжерее, сейчас носился с сачком за бабочками.
— Боже, что за безалаберность с собственной безопасностью?
Вздохнув, защёлкнула замок, включила сигнализацию и хрустя гравием, пошла к дверям, которые тоже были нараспашку.
Что за чёрт?
— Этот разговор всё равно ни к чему не приведёт! — яростно воскликнула мама, не глядя закрывая передо мной входную дверь.
— Какого хрена…
Я подошла к боковому окну рядом с дверью и только открыла рот, как оконная рама со щелчком встала на место, и обзор закрыла тяжёлая занавеска.
— Вы издеваетесь? — Опешила я и понеслась к чёрному входу.
Слава богу дверь была открыта! Тихо войдя, я сняла туфли и на цыпочках двинулась внутрь, в гостиную, где благими матами орала тётя. Ей-то палец в рот не клади, по локоть не то что откусит — оторвёт.
Прислуга собралась на лестнице второго этажа, под предводительством Энн — сорокалетней экономки, подозрительно похожей на мультяшную Фрекен Бок. Держа в ежовых рукавицах и постоянно стращая прислугу, она добилась идеального повиновения и подписания договоров о неразглашении всего, что они услышат или увидят в доме.
— Энни, — позвала я шёпотом стоявшую ближе всех экономку. — Вы в курсе, что там за война?
Хмуро зыркнув на развесивших уши девушек, экономка отрицательно мотнула головой.
— Никак нет, мисс. Прошу нас простить, когда хозяева принимают гостей, нам там делать нечего. А вам и подавно, — добавила она строго новенькой, собравшейся спуститься с вазой вниз.
Вздохнув, я бросила очки на книжную полку ближайшего стеллажа, которыми были забиты все свободные стены.
— Милая леди, — прокаркал знакомый голос, от которого мурашки побежали. — Я бы хотел спросить об этом у самой Элизабет. Моё предложение вполне здравое в сложившейся ситуации. К моему сожалению, родители не смогли привить мальчику должного воспитания и научить манерам, его выходка с пресс-конференцией и подделкой подписи Лиз была не санкционирована с моей стороны. Приношу свои извинения.
— Господин Джон. — Тётя вложила в свои слова максимум презрения. — Вы должны понимать, что ваш внук плохая партия для нашей девочки, одни его выходки с охотой на девушек чего стоят, и это я ещё не упоминала скандалы, связанные с потреблением алкоголя. Мягко говоря, ваш внук давно вышел из воспитательного периода. Неужели, вы, человек, проживший столь долгую жизнь не понимаете, что этот брак обречён на провал? Он погубит Лизу. Я не могу этого допустить.
— Мадам, вы не её мать, — начал раздражаться старик. — И не можете нести ответственности за девочку.
— Я её крёстная. — Скрип ножек по паркету не предвещал ничего хорошего. — Если я сказала, что Лиза не выйдет замуж за вашего внука, оголтелого бабника, мужчину, который ни в грош не ставит женщин, значит не выйдет. Можете проваливать. И да, я была очень вежлива.
— А что скажете вы? — внезапно задал вопрос МакАлистер старший.
— Я согласна с Алекс, — тихо сказала мама. — К моему сожалению, биологический отец Лиз был из той же породы, что и ваш внук. Я не намерена лишать дочь будущего. Мы дадим официальное объявление о том, что документы Елизаветы были утеряны, и что эта пресс-конференция была очередной шуткой вашего внука. После этого она уедет в Лондон вместе с Алекс и поступит в другое учебное заведение. Их дороги больше никогда не пересекутся. Вы можете угрожать нам сколько угодно, но счастье дочери для меня всегда было важнее любых денег. Ваш договор с Виктором не имеет никакой над нами власти. Понятия не имею, почему он согласился на эту партию, но фактически Виктор Лизу видел не так много раз, чтобы у него сложилось верное впечатление о характере моей дочери.
— Значит, отказываете, — пробормотал Джон и стукнул палкой по полу. — Что ж, так тому и быть. Видимо, мне не остаётся иного выхода, чем отказаться от Кейна. Этот мальчишка всегда был несносен, но мать умудрялась держать его в рамках. К сожалению, после гибели родителей он как с цепи сорвался. Я не могу позволить и дальше порочить моё имя.
— Подождите! — воскликнула мама. — О чём вы говорите? У мальчика больше нет родни, как вы можете отказаться от него?!
— Я уже говорил, что взял его только для того, чтобы сделать наследником. Мой сын не смог воспитать достойного человека, и я надеялся, что женившись и подарив мне правнука, он успокоится, и я смогу прожить остаток жизни, не беспокоясь о семейном состоянии.