- Отпусти меня, – взмолился я.
Кевин разжал руки, я не стал оборачиваться. Так странно, он мне никто, я знаю его неделю от силы, но так больно… Вот что значит родственная душа. Но тогда кто для меня Йен?
В комнату я пришел самый последний, даже Гидион и Дей уже были по ту сторону большого зеркала. Мильяр мельтешила туда-сюда, делая последние приготовления. Я подошел к бледному и зареванному Йену.
- Ты как? – тихо спросил я у него, тот ничего мне не ответил. – Ты решил? – спросил я, напрягаясь, и задерживая дыхание.
Йен вздрогнул, его подбородок задрожал, слезы снова полились по щекам, а потом он отвел взгляд!
Я прекрасно понял его ответ. Он подумал, и отталкивает меня! Отталкивает, зная, что даже дружбы между нами не будет! Даже не пытается уговорить меня подождать… Он решил окончательно!
Я спрашивал себя только что, кто для меня Дей, если я так страдаю из-за расставания с Кевином? Теперь я понял. Йен для меня половинка моей души! Любимый! Продолжение меня самого! Без него, я уже как будто и не я! Боли нет… Только пожирающая пустота, что затягивает в себя, заставляя задыхаться и не позволяя даже вздохнуть. Меня как будто оглушили, я потерял ориентацию, не понимая где я, и кто я.
Дей неуверенно посмотрел на меня.
- Прости… – шепнул он, почти выдохнул.
Простить?! Боже, да как ты не понимаешь, что ты тут не причем?! Это все я! Я себе выдумал, я позволил себе жить мечтами! Не проси прощения! От этого еще больнее! Не смей жалеть меня!!!
- Знаешь, – горько усмехнулся я. – Любить – это как расставить руки по шире, как будто хочешь обнять кого-то, а в тебя вонзают нож по самую рукоять, и проворачиваю его еще раз 5, чтобы ты больше никому не смог довериться!
Йен хотел что-то сказать, но я снова перебил его.
- Не бери в голову, – хмыкнул я. – Я не виню тебя, правда. Ты ведь не виноват, что не смог полюбить, – он опять открыл рот, но я просто поднял руку, останавливая его. Не хочу слышать его оправдания, они мне не нужны, они ничего не изменят и пустота от них меньше не станет. – Я знаю, что ты не сможешь забыть то, что произошло между нами, поэтому мы больше не будем общаться, – твердо проговорил я. – Было и было… Забудем…
Йен какое-то время пристально смотрел на меня, я видел его взгляд боковым зрением, но сам я не поворачивался к нему.
- Все готовы? – обратилась к нам ведьма.
Ей никто не ответил.
- Йен, ты должен прочитать то самое заклинание, которое связало вас, – проговорила она. – То самое, приворотное…
- Эстера мунгум льесту,
Магнус бурое жиксе,
Хантее суфроя понса.
Дуфар лакенер щряхте.
Скуропоф минае дюжанер,
Заверон бирочак хубар!
Эварал!
Хм, он помнит его наизусть?!
В комнате поднялся сильный ветер, из зеркала потянулась та самая черная муть, что в прошлый раз напугала нас. Мильяр что-то тоже заговорила, читая из книги. Мы не касались друг друга, не было и молнии, что пронзила нас тогда.
- Подойдите и коснитесь своих двойников, – проговорила нам Мильяр.
Я все же кинул взгляд на Йена. Он все так же продолжал плакать, но неуверенно улыбнулся мне, я лишь взял его за руку, поддерживая. Я говорил правду, я не злюсь на него, просто понимаю и принимаю его выбор. Но и он должен понять меня, я не смогу остаться рядом. Это слишком…
Я потянул его к зеркалу, Гидион и Дей уже прижимали свои ладони к зеркалу. Они выглядели странно, немного потрепанные и какие-то грустные, но до них мне нет дела. Пора, действительно забыть обо всем этом. Это уже прошлое.
Я прикоснулся рукой к зеркалу, соединяя наши с Гидионом ладони, Йен поступил точно так же.
Голова закружилась, как будто ветер, что бушевал в комнате, оторвал ее от моей шеи и понесся играть ею в футбол. Перед глазами почернело, желудок сжался, как бывает, когда едешь на лифте, меня потянуло вперед, как будто всасывая. А потом только холод.
Очнулся я на той самой поляне, с которой нас и забрала Мильяр. Было странно, но такое впечатление, что не прошло и дня. Был все тот же ураган, который уже прошел, о нем напоминали только черные тучи на небе. Я был одет в те же самые вещи. Рядом лежал Йен.
Может, ничего не было? Может, просто разыгралась погода, нас приложило головой о дерево, а мое воспаленное сознание под действием прочитанной книги, придумало своеобразный сон? Хотя, раз была книга, то было и все остальное, верно?
Йен простонал, а потом открыл глаза, огляделся, сел и вытаращился на меня.
- Что ты помнишь? – осторожно спросил я его.
- А ты? – задал он встречный вопрос.
- Мильяр, Кевин, Старл… – перечислил я.
На глаза Йена стали наворачиваться слезы. Понятно, не приснилось.
- Все хорошо, – я обнял его, пытаясь успокоить.
- Ты… – он стал заикаться от слез. – Ты уйдешь теперь, да?
Я осторожно отстранился от него.
- Да, – твердо проговорил я.
Йен снова залился слезами, громко воя.
- Йен, прекрати, – поморщился я. – Ты сделал свой выбор…
- Я хотел как лучше! – взвыл он.
- Волчонок, – по-прежнему обратился я к нему, Йен даже притих. – Ты сделал меня до сумасшествия счастливым человеком, но и до ужаса несчастным, – тихо проговорил я. – Прошу, не делай еще больнее. Ты же понимаешь, что мне будет больно находиться рядом с тобой теперь…
- Я понимаю, – всхлипнул он. – Самое ужасное, что я, действительно, понимаю это! Но от этого не легче! Я не хочу терять тебя!!!
Эгоист… Каким был, таким и остался…
- Дурак… – прошептал я, зажмуриваясь. – Какой же я дурак, почему я думал, что кто-то, вроде тебя, может когда-нибудь полюбить кого-то, вроде меня?! – закричал я, ударяя кулаком в землю. – Отпусти меня, – попросил я его.
Дей потерянно смотрел на меня, глотая безмолвно слезы.
- Отпускаю… – прошептал он. – Если это именно то, чего ты хочешь, то я отпускаю тебя, Ос, – всхлипнул он.
Я молча поднялся с земли и пошел в парк, только через него можно было выйти из леса. Йен так и остался сидеть на той поляне, я чувствовал его взгляд спиной.
- Прости меня, мой волчонок, я очень виноват перед тобой, – прошептал я, смаргивая злые слезы безысходности с ресниц. – Я позволил себе влюбиться в тебя, позволил прочесть ту злосчастную книгу, если бы можно было все исправить… Если бы я мог, то никогда не появился бы в твоей жизни, чтобы ты сейчас вот так не страдал! Чтобы защитить тебя от себя…
№ 39
Йен
И он ушел… Высказавшись, и попросив отпустить его, он ушел. Нет, я не рассчитывал на что-то другое, я не сомневался в своей любви к нему, по поразмыслив, я понял, что только сломаю ему жизнь. Да, возможно, я снова загоняюсь, возможно, снова поступаю трусливо, но пока я не буду уверен в себе, то не буду с ним.
Придя домой, я встретил там веселую и радостную маму. Точно, Мери идет на поправку! Нет, я очень рад за сестру, я навещал ее каждый день, но все яснее понимал, что они стали чужими. Грех говорить такое, но я больше не чувствовал с ними связи. Не было как раньше той радости, от нахождения рядом с ними. Они волновались, спрашивали, что со мной не так, а я не знал как сказать им, что со мной все не так, и это уже даже не я! Прежний я канул в лету и никогда больше не вернется…
Я безумно скучал по Остину, но как он и сказал, он просто пропал из моей жизни. Нет, я видел его в школе, мы проходили мимо друг друга, но как совершенно не знакомые люди, точнее, притворялись таковыми, потому что мы больше чем друзья. Все интересовались, из-за чего мы снова поругались, а я не знал что сказать им.
В школе полным ходом шли подготовки к экзаменам, Остин совсем скоро покинет школу, а потом и этот город, я слишком хорошо его знаю, он не останется здесь. А у меня еще целый год впереди… Но что делать дальше я и не представлял. Я не знал, чем хочу заняться, каким я себя хочу видеть в будущем. Внутри как будто образовалась пустота, и я ничем не мог ее занять. Я погрузился в учебу, прежний Остин был бы рад подобному. Я сильно подтянул свои оценки, даже переплюнул Дея, когда тот находился здесь вместо меня. Я читал, слушал музыку, пытался чем-нибудь заинтересовать себя, даже рисовать пробовал, но ничего не цепляло меня. Все это лишь ненадолго занимало мысли, а потом все начиналось по-новой.