Очнулась я уже в закутке Мясника. В одной руке нож, в другой свежее яблоко, которое я достала из доверху груженной фруктами тележки. В замешательстве глянула на кормушку, на собственные руки и прыснула от смеха.
Да, надо признать, что Эрика Магни мотивирует ничуть не хуже моей мамы.
Через пару минут работы в проходе послышались тяжелые шаги и в проеме показалась морда Мясника. Он заметил меня возле кормушки, замер и возмутился:
– Гр-ра!
– Ой, да будь мужиком! – чуток вышла я из себя, развернулась и посмотрела в глаза упрямцу. – Проблема не в том, что у тебя кризис, депрессия и все такое. Проблема в том, что твоя старая стая тебя изгнала, а как начать дружить с новой – ты не в курсе. Ты звездокрыл. Тебе жизненно важны общение и постоянный тактильный контакт. Тебе нужно спать вповалку и чувствовать свою принадлежность к чему-то большему. Ты загибаешься один, поэтому привлекал к себе внимание самыми нестандартными способами. Но это так не работает.
Я немного помолчала, вслушиваясь в оглушительную тишину и хриплое дыхание обессиленного завра, и добавила:
– Признать неприятную для себя правду не значит отказаться от борьбы.
Несколько долгих минут Мясник смотрел на меня, а после медленно зашел в загон, рухнул рядом и опустил морду в кормушку.
Начиная с этого дня больше проблем с полетами и аппетитом у звездокрыла не возникало. Увы, но проблема с характером так и не реши– лась.
После того как Мясник поел и провалился в сон, я убралась в его загоне, долила свежей воды в поилку и только после всех этих вынужденных манипуляций по комфорту завра побрела в сторону арки перехода. Уставшая, но невероятно довольная собой, прошла по проходу мимо вольеров, махнула на прощание рукой ребятам и вышла на улицу. Свернула, намереваясь поскорее покинуть Черный сектор, доползти до душа и завалиться спать, как вдруг порыв теплого воздуха закружил мои волосы.
Повернувшись, я увидела морду Мясника, прислонившегося носом к отверстию отдушины. Он сонно моргал и, видимо, поднял голову только для того, чтобы вопросительно рыкнуть что-то в духе «ты куда».
– Все хорошо. Спи.
Я подошла, подняла руку над головой, встала на цыпочки и положила открытую ладонь между ноздрей завра. Тот протяжно выдохнул.
– Я вернусь. Не переживай.
Погладила черные удивительные чешуйки звездокрыла и внезапно вспомнила свой первый день практики с Эрикой Магни.
А ведь уже тогда я хотела подойти к Мяснику!
И вот сделай я это, не было бы пореза на руке, не было бы похода в лекарское крыло и ошибки Знающей. Не было бы сине-желтой формы и факультета ядожалов. Не было бы яростного Борщевика, несущегося на перепуганную адептку, и попыток переучить меня. Не было бы боевой практики и спасенных галчат.
Ничего бы из этого не случилось.
Я не стала бы другой.
Пока я находилась в моменте событий, то часто спрашивала, почему все это случилось со мной? Почему этот мир так несправедлив к Адриане Нэш и постоянно испытывает на прочность? Почему, почему, почему…
Сотни «почему» без ответов.
Но теперь, оглядываясь назад, неожиданно подумала: а что, если мне нужно было пережить все это?
Я словно прошла через круг событий, который изменил меня, и вернулась к тому, с чего начинала. И все ради того, чтобы сегодня Мясник полетел и позволил быть рядом.
– Хм-м…
Успокоенный звездокрыл широко зевнул, обдав меня еще одним порывом ветра, а после пропал из вида и завозился в глубине вольера.
Я с растерянной улыбкой постояла еще немного и заспешила в сторону корпусов общежитий. Но стоило подняться на этаж, как возле дверей в комнату обнаружила сюрприз.
Сюрприз сидел на полу, привалившись спиной к двери и перегородив длинными ногами коридор.
– Кристен? – удивилась я.
При звуках моего голоса Арктанхау поднялся с пола и сделал шаг навстречу. Он снял привычную форму, заменив сине-желтый костюм на черные спортивные штаны и белую толстовку с капюшоном.
Видеть его в таком виде казалось неправильным, но больше всего меня волновало, как и почему он оказался у меня на этаже. Я быстро дошла до комнаты и спросила:
– Что ты тут делаешь?
– Знаешь, мне дали два крутых совета, – тихо произнес Кристен. – Один из них принадлежит моему отцу. Когда-то очень давно он научил: «Единственное, что мужчина может сделать для отношений, – не огорчать свою вторую половину». Он сказал: «Этот мир жесток, и отыщется куча способов расстроить твою женщину, поэтому постарайся сделать так, чтобы хотя бы ты, ее самый близкий человек, не делал глупостей…» Вот почему я здесь, Адриана. Я сделал большую глупость. Я очень виноват перед тобой. И мне безумно жаль, что по моей вине ты пережила все случившееся в столовой. Прости.