– Тьма погибла. Я не смогла ее спасти, – донесся до меня сдавленный всхлип.
– Я знаю, – ответил господин Клебо и погладил грозную дорал-кай по голове. – Я знаю…
Укол ужаса кольнул сердце: мы потеряли еще одного звездокрыла. И если в ближайшие часы у нас не будет виновника и мыслей, как остановить заболевание, то погибнут еще… и еще… пока на архипелаге не останется совсем никого из завров… и тогда…
– Не отвлекайся.
Голос демона заставил меня вздрогнуть и снова посмотреть на россыпь зеленых точек. Так мало времени и так много надо сделать!
Я решительно отвергла работу группы Б, которая отслеживала персонал, и сосредоточилась на треках адептов. И кто кажется мне подозрительным?
Не зная с чего начать, я наугад потыкала в файлы и открыла список группы, которая должна была заниматься в этот час. Пробежалась по столбику с именами и наткнулась на фамилию соперницы. Точнее, ее сестрички.
– Как выделить трек Вероники Подорож– ной?
Хет-Танаш наклонился и быстро задал нужный параметр. Теперь я следила за тем, как сестричка Астрид уверенно двигается по Черному сектору, как вместе с другими зелеными точками входит в ангар и бежит в сторону поилок, но сворачивает, так и не дойдя до точки, и вместе с несколькими другими адептами идет проверять гнездо спящих звездокрылов.
Прокручиваю весь путь Вероники на высокой скорости несколько раз подряд, но ничего вызывающего подозрения не нахожу. Она не подходила к поилкам и кормушкам, не контактировала ни с кем из завров и вообще держалась в стороне от остальной группы.
Черный сектор… Взлетающий завр… Адепты… Светлые пряди, взметнувшиеся от резкого порыва ветра…
Я вспомнила Веронику и ее тяжелую косу, перекинутую на грудь. Тяжелую косу каштановых волос. На блондинку из образов Мясника она мало походит.
Но кто тогда?
– Я хочу увидеть, где в тот момент находилась Астрид Подорожная.
Демон сверился с другим файлом и покачал головой.
– Адепта с таким треком нет в списках группы.
– Она… она адептка факультета ядожалов.
Хет-Танаш быстрым движением добавил еще один трек на карту.
Все это время Астрид мирно сидела у себя в комнате. Мои руки будто сами потянулись к временной шкале и двинули ползунок, расширяя область.
Красный и зеленый огоньки, обозначающие Астрид и Веронику, встречаются в столовой, выходят вместе… Вместе идут в комнату старшей сестры, сидят там какое-то время вместе, после чего Вероника уходит, Астрид остается.
Я бездумно покрутила картинку туда-сюда… Вероника уходит на практику в Черный сектор, возвращается, заходит к сестре в комнату.
Стоп! А вот это уже странно. Почему она не пошла сразу к себе? У ядожалов и звездокрылов разное расписание, но главный камень преткновения – одни спят, другие – учатся!
– Как посмотреть, где в реальном времени находится Астрид Подорожная? И, желательно, кто рядом?
Демон провел ладонью по собственной боевой манжете и щелчком сбросил картинку на экран передо мной. Два зеленых огонька быстро перемещались по дорожке между корпусами. Картинка едва заметно мигнула, и на экране появились соответствующие подписи. «Астрид Подорожная» и… «Кристен Арктанхау».
– Что за… – прошептала я, в то время как Хет-Танаш громко крикнул:
– Эрика! У нас есть зацепка.
– Куда они бегут? – недоумевала я, и демон вытянул руку, чтобы ткнуть пальцем в хорошо знакомое мне место – лекарское крыло.
Изображение на экране снова изменилось, и возле огонька Кристена появился желтый восклицательный знак, означающий, что адепт запросил срочную медицинскую помощь.
– Что? Что такое? – Преподавательский стол окружили тиграй, господин Клебо, Эрика Магни.
Одновременно с этим на руке дорал-кай ожила боевая манжета.
– Эрика, голубушка! – завопил Тихон Горячий. – У нас первый случай болезни среди адептов. Состояние критическое! Возможно, стоит…
Госпожа Магни поспешно накрыла манжет ладонью, оборвав вызов, и обвела взглядом аудиторию с притихшими и перепуганными адептами, которые все слышали.
– Без паники, – предостерег всех господин Клебо.
Это он зря. Слонов, сделанных адептами из мухи, с лихвой хватило бы на заселение всех зоопарков материка, а уж теперь, когда есть реальный повод… панику не остановить.
Лекция двенадцатая
О женской ненависти и первом проблеске надежды
Я редко меняю свое мнение о тех, кто сделал мне больно, но после таких признаний смотреть, как прежде, не могу.