Так Лисса узнала от бабушки, что в очередной стычке с демонами пропал без вести отчим. Мама заперлась в комнате и не хочет никого видеть, так что все заботы о ней, Лиссе, легли на ссохшиеся костлявые плечи старой аристократки.
Отчима было жалко. Лисса не очень хорошо знала его, потому что почти все время проводила в школе-пансионе, как и положено юной леди. Но отчим ей нравился. Добродушный, бородатый, с молодыми голубыми глазами, он поддержал Лиссу, когда та попросилась учиться на травницу и помог убедить мать. Они с матерью приезжали навестить ее раз в полгода и привозили денег на ленты и подарки . Отчим смешно шутил и каждый раз вел их обедать в лучшую ресторацию Эйнсбурга. Он вел Лиссу под руку, как большую, обращался только на «вы» и все девочки ей отчаянно завидовали, даже вредная Марта Дикинсон, хоть и притворялась, что ей все равно. Еще жальче было мать. Для нее это, должно быть, удар. Лисса мало представляла, чем могла ей помочь. Написать письмо? Все, что приходило в голову, казалось фальшивым и пустым. Без вести еще не значит умер, - разве что это. Если бы ее поддержка хоть немного утешила маму. Писать ей в такой момент о том, что Лисса не хочет ничего менять и немного боится бабушки, казалось кощунственным. Маме не до того. Впрочем, на маму не стоило рассчитывать и в лучшие времена. Она была тем воздушным, эфирным созданием, какое рассчитывают найти в юных леди женихи, и какое не в силах была изобразить приземленная Лисса. Когда случалось что-либо, выходящее за рамки обыденности, синие глаза матери наполнялись слезами, она беспомощно взмахивала руками и ждала, пока к ней придут на помощь.
Бабушка, напротив, от обязанностей никогда не бегала, но долг свой понимала очень конкретно: как можно скорее и выгоднее выдать Лиссу замуж, с какового момента всю ответственность нести будет Лиссин муж. Лисса вздохнула и прислушалась к себе. Замуж отчего-то совсем не хотелось, вот ни капельки. Но говорить об этом пока бессмысленно. Приданое ее не так, чтобы и велико. Пока еще найдут жениха, пока уговорят, а там, глядишь, и отчим вернется, или мама придет в себя, или еще что-нибудь случится и про нее забудут. Поэтому Лисса не возражала, а продолжала молчать и слушать.
-Ты не хороша собой, не мила и не умна, - постановила бабушка, насквозь просветив ее колючими глазами. – Но не стоит отчаиваться. Путь к выгодному замужеству открыт и для таких девиц, как ты. Настоятельница сообщает мне, что ты послушна, трудолюбива и делаешь успехи в травах. Этого должно хватить. А уж я позабочусь, чтобы у тебя были лучшие возможности.
Сама Лисса считала, что у нее было по меньшей мере еще два достоинства – скромность и хорошие манеры. Но то ли бабушка не считала это достоинством, то ли не тем достоинством, что может привлечь знатного и богатого жениха, только эти, так уважаемые Лиссой качества достойная дама так и не озвучила. Вместо этого речь пошла о переводе в дорогую столичную академию. Переводиться Лиссе вовсе не хотелось. Как и менять специальность, пусть даже и на сходную. Необходимость заводить новые знакомства всегда тяготила ее. Но бабушка уже все решила и не передумает, - читалось в сухой категоричности тона, в разлете строго нахмуренных бровей. А бесполезные споры Лисса не любила. Лисса склонила голову и выполнила заученный книксен.
- Как вам будет угодно, бабушка – брови бабушки разгладились и судьба Лиссы была решена.
И вот поэтому Лисса теперь, как нахохленный воробей, жмется на крыльце столичного южного портального пункта, потерянная и несчастная и, взгромоздив дорожную сумку на необъятный кожаный чемодан, комкает в руках платочек. Минутная стрелка упрямо ползет вперед, но за все это время Лиссой заинтересовалась только пара малолетних попрошаек.