Этот пример типичен, и он подтверждает опыт многих других (и не только шведских) исследователей в области охраны окружающей среды: промышленность всегда говорит «нет», когда речь идет об отказе от технологии, признанной вредной для человечества, но когда подходят к этому серьезно, разработка новой технологии, исключающей вредные воздействия, оказывается для промышленности сущим пустяком.
Так же обстоит дело и с проблемой очистки сточных вод. Когда промышленные стоки недостаточно очищены, с фирмы взимают штраф; однако до тех пор, пока стоимость очистного сооружения больше, чем годовая сумма обычных штрафов, все попытки действовать убеждением имеют мало шансов на успех. Но я знаю случай, когда традиционный штраф неожиданно увеличили в 10 раз: руководство фирмы очень быстро приступило к постройке очистных сооружений для промышленных стоков, работа шла в три смены — и все для того, чтобы в Одер поступала более чистая вода.
Здесь я воспользуюсь случаем еще раз убедительно показать, что можно изменить и способы применения инсектицидов. Возможности механизации позволяют рационализировать процедуру, но все это обычно рассматривают лишь с точки зрения экономии. Однако при возрастающем поступлении токсикантов в окружающую среду на первый план выступает уже угроза здоровью человека, а не вопросы экономии. Именно под таким углом следует рассматривать, например, все возможности применения отравленных приманок, прежде чем решаться на распыление или разбрызгивание какого-либо препарата в помещениях.
Когда еще практиковалось обрызгивание жилых помещений ДДТ для борьбы с комнатными мухами, меня тревожило то, что это делалось и в тех случаях, когда в комнате летали всего две-три мухи. Мое предложение прибегать в таких случаях к старому испытанному средству — липкой бумаге — было решительно отвергнуто соответствующими консультантами на том основании, что этот способ «несовременен:».
69. Оздоровление окружающей природной среды после ограничения применения биоцидов
В 1965 году в Швеции было полностью запрещено применение метилртути для протравливания зерна (разрешалось использовать для этой цели только алкоксиалкилртуть). Результаты проявились уже в 1966 году в резком уменьшении содержания ртути в организме голубей-вяхирей. Спустя еще один год понизилось содержание Hg у ястребов. Через три года после вступления в силу запрета на метилртуть количество этого вещества в организме у многих видов птиц, у которых оно было раньше сильно повышено, уменьшилось почти до нормы, и популяции этих видов стали быстро оздоравливаться.
Менее благополучно обстояло дело с метилртутью в водных пищевых цепях в Швеции. И после запрета в 1965 г. метилртути количество Hg в шведских водоемах (грехи прошлого!) оценивалось в 500 тонн. Так как биогенное метилирование ртути происходит медленно, превращение этих 500 тонн ртути в воде в метилртуть продолжалось бы еще несколько десятилетий. Это означает, что птицы, питающиеся рыбой, такие, как большая поганка, и после прекращения поступления ртути в воду еще в течение многих лет будут по-прежнему в большом количестве получать ртуть. Я хотел бы, чтобы этот горький опыт Швеции послужил предостережением о грозящей опасности — о том, что причиненный окружающей природной среде ущерб не может быть возмещен простым запретом, что в некоторых случаях этот ущерб касается широкого круга объектов и в будущем эти последствия часто оказываются много тяжелее, чем предполагалось вначале. В этом отношении с биоцидами дело обстоит примерно так же, как и с радиоактивными отходами ядерных технологических процессов.
У человека содержание ртути в волосах очень быстро снижается, как только он перестает есть рыбу, но не за счет удаления ртути из тех волос, в которых она отложилась (этого вообще не происходит), а за счет вновь подрастающих волос. Подвергнув анализу один-единственный волос с вашей головы, наверное, можно было бы поставить, скажем, такой диагноз: «семь месяцев назад вы съели рыбу, содержавшую ртуть, а до того и после вы больше не ели такой рыбы».
Институту биологии почв в ФРГ удалось получить бактериальные препараты, способные обезвреживать паратион. Эти препараты можно применять в тех случаях, когда паратион обнаружится где-либо в значительных количествах, например в транспортных контейнерах, в промышленных стоках или при загрязнении почвы в результате транспортной катастрофы. В экспериментах 100%-ный эффект действия этих препаратов отмечался через 16 часов.