— Потому что не интересовался, — пояснил Судоплатов. — Вспомни Козьму Пруткова: «некоторые вещи нам непонятны не в силу их непостижимости, а лишь потому, что они не входят в круг наших понятий». А я вот заинтересовался и выяснил, что проблема точного наведения управляемых снарядов уже вполне разрешима современными средствами. Вот, скажем, еще в 1930 году немецкая фирма «Лоренц» разработала и стала производить радионавигационную систему, предназначенную для выполнения посадок в условиях ночи, а также недостаточной видимости. Система состояла из двух абсолютно одинаковых антенн, излучающих узкий пучок радиоволн на одной длине волны. Антенны размещались рядом так, чтобы их диаграммы направленности перекрывались. Каждая из антенн была соединена со своим передатчиком, конструкции которых были идентичны, лишь за исключением модуляции их сигнала: один излучал последовательность точек кода Морзе, а другой — последовательность тире. Пилот самолета, движущегося вдоль зоны перекрытия диаграмм направленности антенн, одновременно слышал оба сигнала, которые дополняли друг друга, и потому он слышал непрерывный сигнал через наушники в виде ровного гула. Это означало, что самолет находится точно на курсе. Если бы самолет отклонился от курса, то летчик слышал бы или последовательность точек или тире и мог, таким образом, легко определить, в какой стороне от равносигнальной зоны находится. Сравнивая относительную интенсивность обоих сигналов, он мог бы также скорректировать свой курс так, чтобы вернуться на курс направлением на передающую станцию аэродрома, которая работала как направленный радиомаяк. Систему «Лоренц» немедленно установили и в гражданских аэропортах, и на военных аэродромах не только в Германии, но также и во многих других странах, в том числе и в Великобритании.
— Оказывается, вот уже двенадцать лет летчикам легче легкого летать вслепую, — удивился Коровин. — А я то считал это высшим искусством!
— Ну, не все так просто в реальности, — улыбнулся Судоплатов. — Но благодаря системе Лоренц полеты вслепую стали обычной практикой. Но самое интересное не это, Любые изобретения рано или поздно начинают применяться в военных целях. И система радионаведения Лоренц тоже не стала исключением. В 1933 году. немецкий ученый доктор Ханс Плендл начал исследования по возможности использования системы Лоренц для увеличения точности бомбометания в условиях плохой видимости и ночью. Система доктора Плендла, названная «Икс-герат» — то есть «Икс-аппарат», — состояла из нескольких лучей системы Лоренц, один из которых был основным лучом радионаведения. По этому основному лучу должна была наводиться авиационная группа, а другие лучи, излучаемые поперек основного луча, пересекали его в определенных местах. Как правило, эти вторичные лучи пересекали основной луч над местами, которые отмечались на навигационных картах, что давало летчику возможность определения своего точного местоположения. Эта система была объединена со специальным бомбосбрасывателем, который автоматически сбрасывал бомбы в том месте, где основной луч пересекался с последним вторичным лучом. Самолеты, имеющие на борту эту систему, в условиях ночи сбрасывали на цель бомбы с исключительной точностью. Сразу же после оккупации Франции и Бельгии немцы построили сеть «Икс-герат»-систем на северном побережье этих стран. Впервые система «слепого» бомбометания получила боевое крещение в ночь на 14 ноября 1940 года при бомбежке города Ковентри. Две группы общим числом примерно в 450 бомбардировщиков взлетели глубокой ночью с аэродрома Ваннес на территории оккупированной Франции. Почти все бомбардировщики были оборудованы новым прибором доктора Плендла и благодаря лучам наведения «Икс-герат» безошибочно достигли своей цели — центра города, стерев его с лица земли.
Судоплатов вдавил окурок папиросы в пепельницу и продолжил:
— Разумеется, англичане тоже не сидели сложа руки и находили способы, как сбить бомбардировщики с курса. Но все это делалось методом проб и ошибок. А представь, что немцы начнут атаки своими баллистическими снарядами, используя метод радионаведения, о котором мы понятия не имеем? Пока мы изобретем способ противодействия, они успеют нанести нам очень тяжелый урон!
— Погоди, ты хочешь сказать, что немцы собираются в Беловежской Пуще поставить мощную станцию наведения баллистических снарядов? — недоверчиво воскликнул Коровин.
— Это не я говорю, — ответил Судоплатов. — Такое предположение высказали специалисты. И мы не можем его игнорировать. Мощный узконаправленный радиосигнал можно направить и со значительно удаленной от цели станции, поскольку столь большой высокоскоростной реактивный снаряд, летящий по баллистической траектории, поднимается на десятки километров и коррекция его полета, видимо, будет производиться именно в верхней точке траектории. Как мне сказали специалисты, летящий по баллистической траектории снаряд на удаление в 400 километров в высшей точке траектории должен достигнуть высоты 80–90 километров. Объект, излучающий прямой узконаправленный радиолуч для корректировки траектории снаряда может в таком случае находиться на удалении до 800 километров! Такой корректировки вполне достаточно для сужения зоны вероятного поражения до 150–200 метров, поскольку к земле снаряд будет подходить на скорости, превышающей скорость звука и в силу этого возможные отклонения от атмосферных воздействий на конечном участке полета будут достаточно малы. Разумеется, чтобы точно оценить возможную эффективность применения такого оружия, необходимо знать точные характеристики снаряда и средств наведения, а мы этого не знаем. Но в данном случае исходить следует из худшего варианта. Вполне возможно, что немцы строят не станцию наведения, а один из объектов полигонной отработки оружия. Одно ясно: этот объект возводится весьма спешно и в обстановке полной секретности. Уже поэтому им следует заинтересоваться.